— Включи мозги, Рейф, — предупредил Митч, нависнув надо мной и давя на мои ноги.
— Не будь размазней, тогда может я тебя и послушаю, — ответил я, вырываясь.
— Джону сегодня звонили, — прошептал он. — Насчет тебя.
Я замер, а он сурово покачал головой, намекая, чтобы я держал наш разговор в тайне.
Джон Растенхэвен был агентом «Свэмпгейторс», а также моим главным соратником и врагом. У него не было никакой лояльности, что было хорошим качеством для человека, который курировал много полных огня и амбиций, соперничающих спортсменов разных возрастов. Их темперамент был взрывным, а по самолюбию часто наносили удар. Это часть игры. И хотя я не давал никакого повода, Джон за мной пристально следил. У меня вспыльчивый нрав, но я давно научился себя сдерживать. В этом мне помог Энди.
— Что сказал Джон?
— Не знаю. Он закрыл дверь, но я услышал твое имя. И он это знает. Все знают. Вот и все.
— Я уже ни на что не надеюсь, — оттолкнув его, я встал и схватил эспандеры.
— Я тебя предупредил. Возьми себя в руки и получишь то, что хочешь.
— Я сорвался лишь однажды, — бросил я и отвернулся с презрением. — Когда уже все забудут этот случай?
— Никто тебя не обвиняет, но это все-таки был твой отец, — ответил Митч. — И никто об этом не забудет.
***
Один дома
Элис
Оставалось несколько дней до следующей бейсбольной игры. Я была поражена серией встреч «Свэмпгейторс» против «Коламбия» на прошлой неделе, в которой победу одержали первые. Рейф подавал лишь одну игру, но явно оставался лучшим, и я поняла, что мысленно его подбадриваю.
Мне очень недоставало общения, поэтому в свой следующий выходной я оказалась в баре Энди и заговорила с Кристиной. Я проводила дни в холодной белой аудитории, которая была совсем не такой, какой я ее представляла. Мне не хватало воздуха. Я скучала по полетам, но не хотела признавать, что ошиблась с работой. На самом деле, я это полностью отрицала, убеждая себя, что мне просто нужно больше времени.
— Мудак, — услышала я ворчание Кристины, которая провожала взглядом мужчину, который подкатывал к ней последние полчаса. Набивая живот, он похотливо смотрел на нее, отпуская неуместные шуточки с сексуальным подтекстом. Она подняла пальцы и согнула их в форме буквы V, кончики которых были направлены на мужчину.
— Хреновые чаевые?
Все еще странно тыча в мужчину пальцами, она заговорила со мной:
— После окончания школы всех выпускников должны заставлять обслуживать столики. Это научило бы людей манерам и скромности.
Мне было очень любопытно, почему она указывала на мужчину до тех пор, пока он целым и невредимым не вышел из бара.
— Что ты делаешь?
— Использую проклятье, которое вызывает неконтролируемый зуд в заднице, — серьезно ответила она.
Я рассмеялась, а она наклонила голову и с легкой улыбкой на идеально накрашенных губах посмотрела на меня:
— Это и правда работает.
— Отлично, — ответила я, вежливо толкая стакан в ее сторону, — я хороша по части чаевых.
— Если бы Энди не уговорил меня остаться, — сказала она, схватив мой стакан и поставив его на стойку, — я бы сейчас занималась чем-то другим.
— Чем, например? — спросила я, пока она брала бутылки.
Заметив, какие ингредиенты она добавляет в мой напиток, я забила их названия в поисковую строку своего телефона. Скука превратит меня в алкоголика.
— Например, черт, не знаю… чем-нибудь, что позволило бы мне ночью спать дома с моим сыном.
— Если тебя это утешит, то я тоже сейчас не большой фанат своей работы.
— В таком случае, — подмигнув, сказала она, — этот коктейль за мой счет.
Я посмотрела на нее и покачала головой в знак протеста. Кристина действительно была поразительно красива, но даже если она это осознавала, то никак не показывала.
— Охотишься? — я почувствовала покалывание в позвоночнике, когда Рейф прошептал мне это на ухо. Вибрации от его низкого голоса нейтрализовали легкое онемение от алкоголя. — Она точно гетеро.
Я фыркнула и повернулась к нему. В этот раз я полностью контролировала свое дыхание, но он производил на меня все тот же эффект. Темные глаза с зелеными крапинками в радужке, я различила в них еще и карамельный оттенок. Он был слишком близко, наши губы почти соприкасались. Его полные губы так и манили, а его сексуальная усмешка делала их еще привлекательнее.