Я вытирался полотенцем, когда, почувствовав ужасный запах чего-то горелого, крикнул Элис:
— У тебя там всё в порядке?
Несколькими секундами позже включилась сигнализация. Залетев на кухню, я увидел футболки: одна дымилась на плите, остальные лежали на кухонном столе.
— Что за чёрт?! — я осмотрел гостиную. — ЭЛИС? — Но всё было зря. Она ушла. Я убрал с плиты испорченную футболку, положил её под струю воды, а потом выключил сигнализацию. Стоя в растерянности посередине кухни, я думал, что же она могла себе напридумывать, и тут до меня дошло.
Чё-ёрт!
***
Мастер пикапа
Элис
Сидя на заднем сиденье седана, я взглянула на телефон и вздохнула.
— Привет, мам!
— Элис, как ты? — я закатила глаза. Её голос звучал беспристрастно, как будто этот звонок был частью ежедневной рутины.
— Ма, я в порядке.
— У меня всё хорошо. Спасибо, что спросила.
— Прости, что не спросила. Я расстроена.
Наш разговор прервал сигнал другого вызова, но я увидела имя Рейфа и проигнорировала его. Телефон я проверила только, когда водитель такси заезжал на парковку возле бара.
Рейф: Позвони мне СЕЙЧАС ЖЕ!
Водителю, кроме адреса, я не сказала ни слова — я знала, что он внимательно за мной наблюдает. Потом я вышла из машины и села в свой «Приус». Мне оставалось только одно: проехать по своей «дороге позора» во вчерашней одежде и говорить со своей мамой-пуританкой.
Это Рейф виноват в том, что ты так себя чувствуешь. Не забывай об этом.
— Так что тебя расстраивает?
— Работа, конечно, — сказала я сухим тоном. Этот тон был для матери приемлемым. Любое моё проявление возбуждения или оживления всегда считалось лишним. У этой женщины была аллергия на счастье.
— Думаю, ты справишься. Ты всегда была умной девочкой.
— Спасибо, — комплимент позволил сменить тему, поэтому я искренне спросила. — Мам, как ты?
Она битых двадцать минут рассказывала мне о церкви, о скандале в небольшом бридж-клубе, в котором обнаружилась... она понизила голос до шёпота «неверность мужа и жены двух игроков».
Я слушала её вполуха, одновременно ругала себя за то, что допустила симпатию к Рейфу.
Но он был таким нежным, таким совершенным. По моей щеке скатилась одинокая слеза.
Конец дружбе.
Снова одна.
Разговор с мамой закончился, и перед возвращением домой я решила зайти в магазин. Углеводы и фильмы должны были помочь. Больше ничего не оставалось. Во вчерашнем платье и с совершенно пустым взглядом я толкала тележку по проходу. Кажется, я кружила по магазину не меньше часа, а взяла только коробку пирожных.
— Привет! — поздоровалась со мной появившаяся из ниоткуда Кристина. — Наверное, ты живёшь поблизости. — Она окинула взглядом моё платье и пришла к выводу, который, к сожалению, был правильным. Я согласно кивнула и опустила голову под её взглядом. По щеке скатилась одинокая слеза.
— Я такая идиотка.
Кристина быстро оглянулась по сторонам и подошла:
— Совсем нет. Ты, как и другие, купилась на его обаяние. Пошли, — сказала она, переложила мою коробку пирожных в свою тележку и начала скидывать туда всё, что выбрала бы я, будь в нормальном состоянии.
— Пошли со мной, — сказала она, снимая с полки две бутылки вина. — Устроим себе выходной у бассейна и пошлём всех мужиков на хрен.
— А где Дилан?
— Слава Богу, с бабушкой. Я хотела сделать это одна, но теперь у меня есть ты.
— Из меня плохая компания. У меня нет купальника, — сказала я, наблюдая, как она берёт несколько разных упаковок чипсов и бросает их в тележку.
— У меня есть.
Она посмотрела на меня с сочувствием, и мне стало больно.
Я пожала плечами:
— Я думала, что нашла того самого.
— Мы все так думали, — сказала она, толкая вперёд тележку и заодно меня.
***
Через час я уже плавала на матрасе в большом надувном бассейне в одолженном купальнике, держа в руке пластиковый стаканчик с красным вином. Несмотря на случившееся, я улыбалась, наблюдая за Кристиной, которая, пританцовывая под песню о любви Ланы Дель Рей, собирала во дворе игрушки. В своём серебристом бикини она выглядела просто сногсшибательно.