Я снова страдальчески всхлипнула, и Рейф прижал меня к себе крепче. Он впился губами в мой рот, и наши языки сплелись в желании. Мы впечатались друг в друга, ощущая одежду, как помеху. Всё остальное стало неважным. После нескольких минут прикосновений и поцелуев мы оба почувствовали, что должны прикоснуться кожей к коже.
— Ты что, выгуливал сегодня какую-то бродячую псину? — насмешливо заметила я, вытягивая его футболку из брюк и с усилием дергая за пояс. Покусывая ему шею, я вытащила его член и начала медленно поглаживать. Рейф на миг прикрыл глаза, а когда снова открыл, в них уже светился огонь. Он наклонился и поцеловал меня долго, пока у меня не закончился воздух.
— Заткнись, — пробормотал он, ухмыляясь.
Затем Рейф отошел, и я начала стягивать футболку.
— Нет, она останется, — приказал он, резко сдернул с меня шорты и, подбросив их вверх и назад, зашвырнул себе за спину. — Раздвинь ноги.
Он развел мне колени, а я, отклонившись назад, застонала. Истекая влагой, готовая принять его, я посмотрела на Рейфа и увидела, как он внимательно наблюдал за моим ерзанием. Я выжидательно на него уставилась. Тогда Рейф лизнул большой палец и, засунув его внутрь меня, начал массажировать.
— А-а, — выдохнула я, застонав.
Рейф наблюдал за мной сверху, жадно считывая с моего лица каждую эмоцию, а потом перевел взгляд ниже, между бедер. Я проследила за ним. Он гладил меня практически с трепетом.
— Мы оба скучали по тебе, — сказал он с самодовольной улыбкой, и его набухший член согласно дернулся.
Я коротко хохотнула, погружаясь почти в трансовое состояние от того, что вытворял его палец. Пока он ублажал меня пальцами и зажигал взглядами, я, задыхаясь, повторяла его имя вперемежку с несколькими словами любви и сильнейшей привязанности. И когда он жестко схватил меня за бедра и, потянув на себя, наконец сократил то малое, разделявшее нас расстояние, я продолжала произносить его имя. А потом Рейф толкнулся, ворвался в меня на всю длину, и я забыла, как нужно дышать. Выгнув призывно спину, я ухватилась руками сзади за край столешницы, и Рейф, полностью потеряв над собой контроль, прошептал мое имя. Нависая надо мной, он был, казалось, воплотившейся в реальность фантазией: в светло-карих глазах светилось страстное желание, а когда он облизывал полные губы, его скулы напрягались. Я прошлась взглядом по его точеным, крепко державшим меня рукам. Мрачный, прекрасный, сексуальный и опасный на вид Рейф каждым движением лепил из меня другого человека, каждым своим взглядом и каждым своим словом.
— Рейф, — простонала я.
Он, сильно толкнувшись, медленно вытянул член, а затем, покрутив бедрами, вжался в меня глубже. Когда Рейф начал сбавлять темп, до моего оргазма оставались считанные секунды.
— Нет, — запротестовала я, глубоко принимая все, что он мне давал. — Мне очень нужно.
Он вышел из меня и, нежно перевернув на живот — мои ноги едва доставали до пола, снова толкнулся внутрь и крепко зажал в кулаке мою футболку. Он вошел глубоко, и я, пронзительно закричав, кончила. Рейф, который был тоже близко, последовал за мной и с глухим рыком излился внутрь. Голыми задницами мы оба рухнули на пол кухни. Рейф усадил меня к себе на колени и бесконечно долго целовал, исследуя мой рот языком. Наконец отстранившись, он заявил:
— Навсегда.
***
Вернувшись к привычному старому ритму, мы с Рейфом на несколько часов зависли в кровати, что-то жевали, спали и смеялись. Каждую минуту я лгала себе, притворяясь, что это продлится вечно. Что это не временно. Что через несколько часов Рейфу не нужно улетать обратно.
Рейф лежал рядом и копался в своем телефоне, а я, склонившись, покрывала поцелуями его твердый живот и грудь. А потом накрыла обоих с головой одеялом и сделала что-то наподобие шалаша. Когда я уселась в центре нашего импровизированного вигвама, Рейф посмотрел на меня с интересом.
— Сэр, мобильные телефоны в шалаше запрещены.
— Дай мне две минуты.
Я взяла в ладошку его мошонку и сжала. Живот Рейфа дернулся, он хрюкнул и опустил телефон на грудь.
— Малышка, нам нужно поговорить.
Я покачала головой и не дала ему продолжить:
— Рейф, через несколько часов ты снова вернешься к ним. То есть ты скоро уедешь.
Я не хотела, чтобы в моем голосе прозвучало отчаяние, но Рейф его услышал.
Он посмотрел на меня полным заботы взглядом, но я быстро отвернулась и опустила одеяло вниз.
— Черт, прости.
— Элис, — прошептал он, потянув меня за руку. — Я хочу сделать фотографию.
— Я не в настроении улыбаться, Рейф.
Даже спустя несколько часов после клятвенных уверений, что наше соглашение — полный провал, он все же возвращался в Денвер, а наше будущее оставалось без изменений. Я не хотела снова поднимать больную тему, но из-за Рейфа я была просто в бешенстве.