Я обняла Настю и пообещала привезти ей волшебную палочку, которая будет светиться и пускать мыльные пузыри. Она очень обрадовалась и поэтому не плакала, а я знала что если хоть одна слезинка сорвется с ее глаз, я тоже расплачусь. Комок в моем горле был и так огромный, и мне казалось, будто бы он прожигает все у меня внутри, словно мне туда засунули раскаленную кочергу и ерзали ей в разные стороны.
С трудом удержав слезы на глазах, чего не вышло у Риты, мы отправились в путь…
Глава 10.
Наш самолет уже поднялся в небо и вскоре должен был раствориться в облаках. Я заняла свое законное место у окна, и стюардессы принесли нам освежающих коктейлей.
— Как вы думаете, что сейчас делают наши родители? — спросила я у девчонок.
— Думаю плачут, — расстроено ответила Алена.
— Только не мои, так как папа не умеет плакать, а мачехи на меня все равно.
— Твоему отцу ужасно тяжело в душе. Как и моему тоже, — сказала я пытаясь остановить действие раскаленной кочерги, заливая ее холодным напитком.
— А мой папа даже не попрощался со мной, — кажется Алена была больше расстроена из-за этого, нежели из-за отлета.
— Так, хватит унывать. Рита вытирай слезы, Алена, забудь про непутевого отца, у тебя отличная мама и кажется неплохой отчим, так что не грустим, а наслаждаемся новой жизнью, тем более что мы уже находимся на ее границе.
— Давайте скажем прощай всему старому и здравствуй всему новому.
Мы взялись за руки и шепотом произнесли: «Прощай и здравствуй».
— Что ты нам хотела рассказать? — Поинтересовалась у меня Рита и я приподнесла им историю о поступке Максима.
— Ты уверена, что он хороший человек и подходит тебе?
— В такие минуты не совсем, но мы встречаемся всего три дня и не стоит делать поспешных выводов. Время покажет.
— Думаешь вы помиритесь?
— Я на это надеюсь.
Взглянув в иллюминационное окошечко я увидела внизу дымчатые облака, казалось они так близко от земли, и подумала, что где-то там сейчас наши родные, наверное уже едут домой, Максим, занимающийся важными и непонятными мне делами, а мы тут летим навстречу новому и неизведанному.
Красивый вид представлялся передо-мной: мы приближались к Краснодарскому водохранилищу и в далеке оно выглядело как море, такое чистое и голубое. Я смотрела с высока на дороги, поля и большие застройки, которые сверху казались микроскопическими. Помню, когда в первый раз села на самолет, то очень боялась. При взлете крепко вцепилась в мамину руку и не разжимала ее пока самолет набирал высоту. Однако мне было безумно интересно разглядывать, как под нами проносятся дома, машины. Было так необычно смотреть на это все, тогда я думала, что могу летать, что нас видят все люди находившиеся на земле, и так усердно махала им руками, что рассмешила полсамолета.
Теперь я вижу маленьких детей, некоторые из них, кажется, тоже летят впервые, и вспоминаю себя, понимая, что выглядела очень забавно.
Вся эта суета с перелетом так уморила меня, что я стала засыпать и через несколько минут мне уже стали сниться полудремные сны. Сквозь сон я слышала шаги стюардесс и моих девчонок, как кто-то из них ходил в туалет и как они шушукались, но мне казалось, будто все это мне всего лишь снится.
Меня разбудила стюардесса, чтобы узнать желаю ли я чего-нибудь поесть.
— Да, если можно курицу гриль и чашечку чая.
— А мне греческий салат, — добавила Алена.
Стюардесса переключила свой взгляд на Риту.
— Мне пожалуйста чискейк и клубничный коктейль.
— Хорошо, ваш заказ будет готов через три минуты.
— Спасибо, — вежливо произнесла я. — Долго я спала?
— Нет, минут двадцать, не больше.
Значит прилетим мы еще не скоро. Мне оставалось наворачивать свой обед, принесенный ровно через три минуты, как и обещали. Он оказался достаточно вкусным и аппетитным, и мой желудок хорошенько подрастянулся.
Наевшись, я взяла наушники и решила послушать музыку. Может быть хоть она ускорит время. Мне не терпилось встретиться с Москвой. Еще я очень много думала о Максиме, и пусть мы с ним поругались, но у меня все же было волнение за него. Вдруг у него что-то случилось, а я даже не выслушав, накричала на него и повесила трубку. Вдруг ему была нужна моя помощь, а я сейчас сижу здесь спокойно и ни о чем не догадываюсь.