Девушка невесело усмехнулась.
— Если рассуждать так… То, конечно. По идее, меня могли прикончить ещё в том кафе, верно?
Я кивнул.
— Так что не накручивай себя.
— Честно говоря, за маму я тоже волнуюсь, — после паузы призналась София. — Не потому что не могу ей жать о себе знать. Из-за жандармов. Они ведь могут к ней прийти и… Даже не знаю, чего с их стороны опасаться!
Она выжидающе уставилась на меня.
— Не парься, детка. Родственников они не трогают. Но вполне могли рассказать ей какую-нибудь чушь о том, какой ты опасный преступник. И убедить связаться с ними, если ты позвонишь или приедешь её навестить. Разумеется, ради твоей безопасности.
— Но мама никогда не поступила бы так со мной!
Я кивнул.
— Охотно верю, что она тебя любит. Но что, если бы она считала, что тем самым помогает тебе?
София помрачнела.
— Да… Понимаю, о чём ты. Но ты обещал…
— И мы ей сообщим о тебе. Сразу, как сможем.
Моя спутница тяжело вздохнула.
— Ладно… Ты прав, конечно.
Остаток пути проделали молча. Машину оставили в квартале от аэропорта и до терминала добрались уже пешком. Я внимательно осмотрелся. Подозрительных личностей не заметил, но это ничего не значило. Кто-то в толпе вполне мог оказаться нашим врагом. Так что следовало быть начеку.
Мы прошли таможню. Мой чемодан досмотрели, сумку трогать не стали. Софию пропустили сразу. С документами проблем не возникло, хотя я немного переживал за паспорт девушки. Но Комитет не подвёл: подделка была высшего качества.
Пришлось подождать минут тридцать, пока объявят посадку. Наконец, динамик ожил, и пассажиров пригласили к стойкам. Один за другим они показывали документы и отправлялись в коридор, соединявший терминал с самолётом. Дошла очередь и до нас.
К тем, кто сел на борт, я в салоне пригляделся особенно придирчиво. Большинство выглядело совершенно обычно, однако это ничего не значило. Профи умеют сливаться с толпой. Даже безобидная, на первый взгляд, мамочка с ребёнком могла оказаться вражеским агентом. Знавал я такие случаи. Так что все пассажиры оставались у меня под подозрением.
Места у нас с Софией на этот раз были рядом. Я не хотел терять девушку из виду.
— Можно я сяду возле окна? — спросила она, пока я закидывал ручную кладь на полку.
— Конечно. Я и сам хотел тебе это предложить.
Мне лучше быть с краю. Так мобильней.
Когда все расселись, стюардесса быстро провела инструктаж и попросила пристегнуть ремни. Затем прошла по салону, убеждаясь, что все выполнили требование.
Капитан поприветствовал нас, и самолёт пришёл в движение, выезжая на взлётную полосу.
— Долго нас лететь? — впервые за всё время спросила София.
— Четыре часа, — ответил я.
— Я, наверное, подремлю.
— Как хочешь. Если будут предлагать перекусить или напитки…
— Нет, спасибо. Ничего не нужно.
Меня такой расклад вполне устраивал. Было, о чем подумать. Да и разговоры не будут отвлекать от того, чтобы присматривать за поведением пассажиров.
София проснулась за полчаса до приземления. Зевнула, похлопала ресницами и выпрямилась в кресле.
Я потянул ей бутылку газировки.
— Спасибо. То, что надо!
Она сделала несколько жадных глоткой.
— Сколько лететь осталось?
— Недолго. Мы почти на месте.
— А… Здорово. Всё в порядке?
Я кивнул.
— Вроде, да. По крайней мере, никто не пытался пока нас прикончить, — добавил я, понизив голос.
— Не смешно, Вов!
— А я и не шучу, — ответил я серьёзно.
София тут же подобралась.
— Ты думаешь, с нами летит кто-то… — начала она шёпотом, но я остановил её, положив на руку ладонь.
— Может, да, а может, и нет. Но в аэропорту точно будут встречающие, так сказать. Не в том смысле, что они будут держать таблички с именами. Но я уверен, что Дюран позаботился о том, чтобы знать, кто будет прилетать в этот период времени в Ниццу.
— Но как они поймут, кто мы такие?
Я пожал плечами.
— Может, никак. А может, князь предупредил, кто именно прибудет на торги. Скорее всего, именно так он и сделал. Так что нас почти наверняка сразу узнают.
— А это… не опасно?
— Со стороны Дюрана опасаться, вроде нечего. Он заинтересован в том, чтобы продать товар подороже. Чем больше будет покупателей, тем лучше. Это же аукцион.
— Тогда кого мы боимся?
— Никого, Сонь. Но осторожность не помешает.
— Ладно. Как скажешь.
Вот и умничка.
Вскоре объявили посадку. Пришлось пристегнуться. Моя спутница сжала подлокотники, но, кажется, мысли её были далеко от французского аэропорта.