В ту минуту как д’Артаньян кончил свой осмотр, кончилась и обедня. Священник произнес «аминь» и удалился, благословив молящихся, которые, к удивлению д’Артаньяна, все преклонили колена. Он перестал удивляться, узнав в священнослужителе самого коадъютора, знаменитого Жана-Франсуа де Гонди, который уже в это время, предчувствуя свою будущую роль, создавал себе популярность щедрой раздачей милостыни. Для того чтобы увеличить эту популярность, он и служил иногда ранние обедни, на которые обычно приходит только простой люд.
Д’Артаньян, как и все, опустился на колени, принял причитающееся на его долю благословение, перекрестился, но в ту минуту, когда мимо него, с возведенными к небу очами, проходил Базен, скромно замыкавший шествие, д’Артаньян схватил его за полу; Базен опустил глаза и отскочил назад, словно увидел змею.
– Господин д’Артаньян! – воскликнул он. – Vadе retro, Satanas![6]
– Отлично, милый Базен, – ответил, смеясь, офицер, – вот как вы встречаете старого друга.
– Сударь, – ответил Базен, – истинные друзья христианина те, кто споспешествует спасению, а не те, кто отвращает от него.
– Я вас не понимаю, Базен, – сказал д’Артаньян, – я не вижу, как я могу служить камнем преткновения на вашем пути к спасению.
– Вы забываете, – ответил Базен, – что пытались навсегда закрыть к нему путь для моего бедного господина; из-за вас он губил свою душу, служа в мушкетерах, хотя чувствовал пламенное призвание к церкви.
– Мой милый Базен, – возразил д’Артаньян, – вы должны были бы понять уже по месту, где меня видите, что я очень переменился: с годами становишься разумнее. И так как я не сомневаюсь, что ваш господин спасает свою душу, то я хочу узнать от вас, где он находится, чтобы он своими советами помог и моему спасению.
– Скажите лучше – чтобы вновь увлечь его в мир? По счастью, я не знаю, где он, так как, находясь в святом месте, я никогда не решился бы солгать.
– Как! – воскликнул д’Артаньян, совершенно разочарованный. – Вы не знаете, где Арамис?
– Прежде всего, – сказал Базен, – Арамис – это имя погибели. Если прочесть Арамис навыворот, получится Симара, имя одного из злых духов, и, по счастию, мой господин навсегда бросил это имя.
– Хорошо, – сказал д’Артаньян, решившись перетерпеть все, – я ищу не Арамиса, а аббата д’Эрбле. Ну же, мой милый Базен, скажите мне, где он.
– Разве вы не слыхали, господин д’Артаньян, как я ответил вам, что не знаю этого?
– Слышал, конечно; но я отвечу вам, что это невозможно.
– Тем не менее это правда, сударь, чистая правда, как перед богом…
Д’Артаньян хорошо видел, что ничего не вытянет из Базена; ясно было – Базен лжет, но по тому, с каким жаром и упорством он лгал, можно было легко предвидеть, что он от своего не отступится.
– Хорошо, – сказал д’Артаньян. – Так как вы не знаете, где живет ваш барин, не будем больше говорить о нем и расстанемся друзьями; вот вам полпистоля, выпейте за мое здоровье.
– Я не пью, сударь, – сказал Базен, величественно отводя руку офицера. – Это подобает только мирянам.
– Неподкупный! – проворчал д’Артаньян. – Ну и не везет же мне!
И так как д’Артаньян, отвлеченный своими размышлениями, выпустил из рук полу Базена, тот поспешил воспользоваться свободой для отступления и быстро удалился в ризницу; он и там не считал себя вне опасности, пока не запер за собой дверь.
Д’Артаньян, задумавшись, не двигался с места и глядел в упор на дверь, положившую преграду между ним и Базеном; вдруг он почувствовал, что кто-то тихонько коснулся его плеча.
Он обернулся и едва не вскрикнул от удивления, но тот, кто до него дотронулся пальцем, приложил этот палец к губам в знак молчания.
– Вы здесь, мой дорогой Рошфор? – сказал д’Артаньян вполголоса.
– Ш-ш… – произнес Рошфор. – Знали вы, что я освободился?
– Я узнал это из первых рук.
– От кого же?
– От Планше.
– Как, от Планше?
– Конечно. Ведь это он вас спас.
– Планше? Мне действительно показалось, что это он. Вот доказательство, мой друг, что благодеяние никогда не пропадает даром.
– А что вы здесь делаете?
– Пришел возблагодарить господа за свое счастливое освобождение, – сказал Рошфор.
– А еще зачем? Мне кажется, не только за этим.
– А еще за распоряжениями к коадъютору; хочу попробовать, нельзя ли чем насолить Мазарини.
– Безумец! Вас опять упрячут в Бастилию!
– Ну нет! Об этом я позабочусь, ручаюсь вам. Уж очень хорошо на свежем воздухе, – продолжал Рошфор, вздыхая полной грудью, – я поеду в деревню, буду путешествовать по провинции.