Телефон тот я не записала. Я его выцарапала ножом на столе в кухне.
И докурив, я позвонила по нему.
Глава 5
Вопрос, который мне чаще всего задают в жизни:
— Как? Как ты смогла слезть, подскажи, помоги, посоветуй.
Не знаю.
Повезло.
Бог помог.
И та усталая женщина поздно ночью по телефону доверия.
Не тем, что она дала мне тот телефон, нет.
Как и тот ребенок, Артем, она что-то очень сильно задела во мне, что-то шевельнула и расковыряла.
Она единственная, единственная из всех этих работников телефонов доверия, не хотела и не предлагала меня спасти. Она не спрашивала мой адрес, не предлагала вызвать скорую, прислать врачей, разбудить соседей, чтоб они мне помогли выжить, не говорила мне глупых банальностей, что я еще молодая и мне надо сохранить свою жизнь, не успокаивала и не обещала, что все будет хорошо.
Она просто молча и устало выслушала мой героиновый горький бред, перемешанный со слезами и рыданиями, сама попросила мамин телефон, обещала мне обязательно ей позвонить, и спокойно соглашалась с моим желанием умереть, тихо и занудливо повторяя в трубку, что если все так плохо и ты хочешь умереть, и умрешь, значит это действительно лучше для тебя, но если ты выживешь, обещай мне тоже, пожалуйста, что ты сюда позвонишь и сходишь хотя бы раз, ты слышишь меня, девочка? Хочешь умереть — умирай, это только твоя жизнь и ты за нее в ответе, мне очень жаль, что она у тебя так сложилась, я обещаю, что обязательно позвоню твоей маме, но и ты мне обещай, что если ты вдруг не умрешь, ты тоже обязательно позвонишь, ты еще слышишь меня, девочка?
До сих пор это нежное обращение ко мне — девочка — раскаленной стрелой пронзает мое сердце.
Я не знаю, то ли это была просто уставшая от всех этих психов, звонящих по телефонам доверия, женщина, которая устала всем помогать и всех спасать, выслушивать чужие горести и уговаривать жить дальше. То ли это был действительно суперпрофессиональный высококлассный психолог, который быстро сориентировался и нашел единственный путь, который смог меня зацепить.
Я не знаю.
Но почему-то склоняюсь все-таки к первому варианту.
Мне очень хочется сказать Вам, если Вы помните, а я уверена — помните, когда-то давно, лет 10 назад, эту девочку, звонившую Вам и рыдающую в трубку: если вдруг Вы с утра корили себя за то, что от злости и усталости от всех психов, от собственного морального истощения от такой работы и тяжелого дня, что Вы мне не помогли, а я знаю, Вы корили себя потому, что Вы так и не собрались с духом позвонить моей маме, мне хочется сказать Вам:
— Спасибо. Вы сделали невозможное — Ваше нежелание помочь мне, Ваше усталое согласие с моей судьбой, с моим желанием смерти, Ваша жалость и Ваше тоскливое внутреннее понимание, что на самом-то деле Вы не можете мне помочь, спасли мою жизнь. Просто знайте, что, может, по какому-то наитию, может, просто звезды сложились так в этот день, но Вам не за что винить себя и прятать это воспоминание о собственной то ли вине, то ли равнодушии где-то глубоко внутри. Вы на самом деле сделали невозможное — Вы спасли и развернули на 180 градусов мою судьбу.
Спасибо Вам большое за мою Жизнь.
Я просто поняла, что, если я сама этого не захочу, — мне никто не поможет.
Это так просто, казалось бы.
Это самое сложное, что можно понять.
Понять, что ты сам, и только ты, и никто больше, в ответе за твою жизнь.
Никакие люди, обстоятельства, происшествия, оправдания, ничего и никто не виноваты в том, что происходит.
Только ты выбираешь то, что есть в твоей жизни.
Только ты ответственен за нее, и это только твоя жизнь.
Это так просто, но так невероятно сложно потому, что хочется всегда переложить ответственность за свою жизнь, за то, что в ней происходит, на судьбу, обстоятельства, злой рок, людей, Бога, карму, героин, и жалеть себя бедного-несчастного.
Это очень сложно — поверить в себя.
Не быть уверенным в себе, нет, это другое.
Поверить в себя.
Поверить, что ты сможешь.
Не слушать мозг, не слушать тело, не слушать память, не слушать героин, не слушать боль, не слушать никого и ничего.
Просто поверить самому себе.
Поверить, что ты сможешь сделать то, что сделать невозможно.
Поверить, что тебя тоже можно любить.
Поверить, что ты достоин этой любви.
Хотя бы своей собственной любви к самому себе.
Поверить, что несмотря на все обстоятельства — все еще хорошо — ведь ты можешь в себя поверить.