Следователь тепло поблагодарил мальчишку, и Тин мимоходом подивился, как резко поменялось отношение мита Лениса к Дину после той беседы за закрытыми дверями — от колюче-ядовитого и полного подозрений к мягкому и заботливому. Это было… странно. Но и отрадно, потому что теперь не надо было больше думать, как защитить друга от следователя, раз уж эти двое нашли общий язык.
— Ну, теперь ты можешь быть спокоен за меня! — удовлетворенно заявил мальчишка. — Портрет я нарисовал, так что убивать меня больше смысла нет.
— Ага, — хмыкнул Тин, — только преступник об этом пока не знает.
Дин помрачнел, но только на несколько мгновений, а потом снова расцвел в улыбке:
— Значит, надо всем об этом рассказать! Чтобы до него слухи дошли.
Мит Ленис, кабинет которого они пока не успели покинуть, закашлялся.
— Вы бы все-таки поосторожнее, — попросил он, справившись с дыханием, — не уверен, что это хорошая идея.
— А вы, мит следователь, — не удержался от ехидного замечания Тин, — лучше бы рисунки откопировали да в разных местах припрятали — не ровен час сопрут. У вас же тут всякое случается, — и, не дожидаясь реакции хозяина кабинета, выволок Дина в коридор и закрыл дверь.
— Ну и зачем ты так? — с укоризной спросил Дин.
— Ну… — не нашелся с ответом Тин.
Не то чтобы он сразу устыдился, но некоторую неловкость почувствовал — словно этот мальчик вдруг оказался его совестью. 'С ума сойти, — хмыкнул мысленно Тин, — как это мы так долго существовали по отдельности!' Но ни злости, ни раздражения от этого открытия он не испытывал. А задирать мита Лениса и впрямь было глупо и некрасиво, нельзя не признать.
Чересчур активная совесть не ограничилась исполнением своих прямых обязанностей, а потащила Тина в библиотеку. Зачем? Ну разумеется, за 'фиолетовыми наставлениями'! А на замечание о том, что вообще-то глаза болящему стоит поберечь и книжки читать пока рано, последовал уверенный ответ:
— Ну ты ведь почитаешь мне вслух? — и лукавая улыбка, перед которой невозможно было устоять.
И — опять это ощущение нереальности происходящего, словно мальчишка перед ним — вовсе не мальчишка, а та, кого он потерял. При этом никакой неестественной тяги к самому Дину он не испытывал, просто забывался иногда и ему начинало казаться… всякое разное. С этим можно было бороться, но не хотелось. Пусть хоть так, пусть иллюзией. И пусть те незначительные мелочи, которые он в состоянии сделать для мальчишки, будут предназначены немного и ей. А уж читать вслух внимательному слушателю и вовсе было сплошным удовольствием, и не только потому, что на месте слушателя мечталась-представлялась пропавшая лея Аирос, просто выяснилось, что это занятие Тину нравится само по себе.
В библиотеке Дин быстро отыскал нужную книгу и отправился со своей добычей к магистру Видару.
— Ну что, оклемался немного? — добродушно улыбнулся старик.
— Да! А еще мы были сегодня в Управлении и осчастливили следователя портретами преступника, — Дин говорил нарочито громко, чтобы невольные свидетели непременно услышали, о чем идет речь.
Тину вздохнул: на самом деле он, как и следователь, вовсе не был уверен, что это правильное решение. В конце концов, преступник может напасть не только потому, что боится разоблачения, но и просто из мести.
— Тебя тут, кстати, искали.
— Кто? — насторожился Тин, не дожидаясь реакции младшего друга.
— Некто Виан Талик. Знаешь такого?
— А как же! — расцвел парнишка.
— Он, кстати, и сейчас здесь, — старый библиотекарь махнул рукой в сторону двери в клуб.
— Так это ж замечательно! — воскликнул Дин. — Пойдем, Тин, вы обязательно должны познакомиться. Он очень интересный!
К стыду своему, Тин почувствовал что-то вроде ревности: ему почему-то казалось, что он у мальчишки, недавно попавшего в столицу, единственный друг здесь. И тут выяснилось, что есть кто-то еще, о ком Дин даже не удосужился ему рассказать. И еще он сразу понял, что тучку, набежавшую на его лицо, Дин заметил, но предпочел сделать вид, что ничего не случилось. Как будто был уверен, что спустя несколько минут недоразумение само собой потеряет свое значение.
И оказался совершенно прав. Правда, Тин не сразу это осознал, сначала пришлось выслушать совершенно непонятный ему диалог.
— Ну! Что они ответили?
— Эх, — шумно вздохнул высокий взъерошенный парень с длинным носом, — так прямо и не скажешь. Вроде и хорошо — и мастерскую выделили, и помощь студентов разрешили в счет практических занятий использовать, но… Деньги определили смешные: мол, академия нынче стеснена в средствах и большего предложить не в состоянии, ищите финансирование на стороне. И где я его найду? Я ведь из простых, у меня ни связей, ни богатых родственников.
— А что у тебя? — неожиданно для самого себя заинтересовался Тин.
И — пропал. Сам не заметил, как пропал, когда перед его глазами были разложены чертежи, а этот лохматый парень с горящими глазами начал, размахивая руками, излагать свои идеи. Не сразу, надо признать, заговорил — сперва поглядывал с опаской и недоверием, побаивался, видать, что украдут изобретение. Но, бросив неуверенный взгляд на Дина, улыбнулся кривовато и отбросил сомнения.
Дин Рос
Дин любовалась на этих двоих и посмеивалась про себя: мальчишки! Дай им подходящую игрушку — и весь мир перестанет для них существовать. И — радовалась. Потому что эти двое, кажется, нашли друг друга — вон как у обоих глаза горят. И это значит, что у Тина будет дело по душе, к которому он так стремился. Пусть не навсегда, на какое-то время, пока увлечен, но ведь надо же с чего-то начинать. А еще он сможет, наверно, вложить в изобретение Виана семейные деньги, если ему, конечно, удастся убедить семью.
Налюбовавшись от души, Дин открыла добытый в библиотеке томик, заглянула в оглавление и быстро-быстро долистала до нужной страницы. Прочитала. Потом еще раз прочитала, пытаясь справиться с недоумением и найти в этом бреде хотя бы крупицу здравого смысла. Тщетно.
'Взять одну часть сребрянки горной, две части сушеных ягод авара, две части коры семельской ивы, одну часть сей-травы и три части вейльского красного вина не менее чем десятилетней выдержки. Воды же взять пять частей, готовить состав на костре, залив в котле сначала сребрянку с ягодами, после же закипания добавляя остальные ингредиенты в названном порядке с перерывом в десять по десять размеренного счета. Последним влить вино, выждать еще десять по десять, остудить до температуры, близкой к телесной и добавить четверть части красного цветка положенной жертвы.
Сим составом в весеннее равноденствие отворяется любая дверь, закрытая силой магической или высшей, нужно только сделать три глотка самому, затем плеснуть на дверь, а если при двери страж поставлен, то и ему в лицо, а затем произнести: 'Сим запертое отворяется!' Однако бывает, что дверь заперта с особым условием, тогда нужно знать специальные слова, каковые сие условие разрешают'.
Дин нервно сглотнула. Не может быть, чтобы Лесной отравить ее задумал! К чему такие сложности? И… неужели он всерьез полагает, что она будет глотать эту гадость?
— Дин? Что с тобой? — отвлекся Тин от своего нового приятеля.
— Да вот, — хмыкнула она и зачитала вслух повергнувший ее в недоумение отрывок.
— Ну, в принципе, практически все ингредиенты можно у наших алхимиков достать, — принялся рассуждать вслух взлохмаченный гений.
Тин бросил на него шокированный взгляд и снова обернулся к другу-подруге:
— Ди-и-ин… — вкрадчиво начал он. — Только не говори мне, что ты действительно собираешься это глотать.