Рэчел выслушала список, зааплодировала вместе со всеми. Красочные поздравления вручались тому, кто приехал из самого отдаленного места, тому, кто изменился меньше всех, тому, кто изменился больше всех, тем, кто состоял в браке дольше всех, паре с наибольшим числом детей и так далее.
Выступающий продолжал программу, вспоминая по порядку главные события 1964 года и последующих лет. Сначала все с удовольствием углубились в воспоминания, но постепенно это стало надоедать.
Мужчина на возвышении засмеялся и сказал:
— Вижу, что пора закругляться и начинать вечеринку. Развлекайтесь, а в следующий раз увидимся в 2004 году. Не пропадайте, держите связь с оргкомитетом.
Публика захлопала, кто-то радостно закричал и завизжал. Некоторые поторопились выйти, другие направились к бару за напитками и закусками. Кое у кого были дела, и они покинули сборище, обменявшись рукопожатиями, объятиями, поцелуями. Старые друзья строили планы встречи раньше, чем через десять лет. Вернулся и заиграл оркестр. Многие пары ринулись на середину зала — и грянул бал.
— Пошли натирать паркет, малышка, — обратился Адам к Джен.
— С удовольствием, — ответила та, отодвигая стул и вставая. Бекки и Скотт последовали за ними.
Рэчел болтала с Бетти Берк, пока муж не пригласил приятельницу танцевать. Рэчел, заслушавшись одной из своих любимых песен «Ты потерял любовь», чуть не выронила стакан с кока-колой, когда Квентин, подойдя сзади, похлопал ее по плечу и сказал:
— Не потанцуете ли вы со мной?
Рэчел повернулась на стуле, взглянула на него снизу вверх, кивнула, приняла протянутую ей руку, поднялась и сделала несколько шагов, прежде чем попасть в его незабываемые объятия. Она надеялась, что Квентин не заметит, как она волнуется и дрожит, напряженная и возбужденная его прикосновением. Но Квентин соблюдал безопасную дистанцию. «Для большей доверительности?» — подумала она.
— Прошло целых двенадцать лет, Рэчел.
(Значит, он не забыл меня.)
— Да, Квентин.
(Боже, какой же у него до сих пор обольстительный и обволакивающий голос, до чего же он неотразим! Пожалуйста, не надо снова меня зачаровывать!)
— Ты очень удивилась, увидев меня здесь?
— Не то слово, я была потрясена. Ты действительно многого добился.
— Надеюсь, хотя, как говорят, слава — вещь непрочная. Керри сказала, что ты была замужем за одним из ее одноклассников и друзей.
(Вы обсуждали меня? Скажи ему, что ты не была замужем, когда вы встретились!)
— Она знает, что Дэниел погиб в авиационной катастрофе пятнадцать лет назад, когда отправлялся на футбольный матч в Джорджию?
— Еще до нашего разговора ей сегодня вечером сообщили эту печальную новость. Судя по твоей карточке с именем, ты больше не вышла замуж?
— Нет.
— Почему же? Ведь ты молода и красива.
Рэчел начала огладываться по сторонам, чтобы не встретиться с его приковывающим взглядом.
— Мне сорок семь (на девять лет больше, чем тебе), но спасибо за комплимент.
— Ты не ответила на мой вопрос, — настаивал Квентин, — почему ты не вышла замуж снова? Пятнадцать лет — слишком большой срок для привлекательной женщины, чтобы оставаться вдовой.
Рэчел постаралась свести все к шутке.
— Может быть, потому же, почему и ты одинок: не так уже легко сделать достойный выбор.
Квентин усмехнулся.
— Ты права. Догадываюсь также, что тебе известна история моей семейной жизни и двух ошибок.
— За эти годы о тебе много писали.
— К сожалению, в дрянных газетенках гораздо чаще, чем в солидной прессе.
— Такова цена славы. Могу я попросить тебя об одолжении? — прошептала она.
Квентин чуть крепче сжал ее руку.
— Почему нет?
— Пожалуйста, не рассказывай здесь никому, что мы с тобой раньше встречались.
Прежде, чем ответить, он мгновение всматривался в ее настороженное лицо.
— Понимаю: леди с Юга должна беречь свою репутацию.
Рэчел огляделась, чтобы убедиться, что их никто не слышит.
— Можешь счесть меня глупой и старомодной, но это так. Здесь мои друзья и знакомые. У меня есть дети и внуки. Мое поведение тогда было для меня необычным и дерзким, и я не хочу, чтобы это наваждение снова преследовало меня.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, но ты была и остаешься настоящей леди. Не беспокойся, считай, что на моих губах печать.
— Спасибо, ты истинный джентльмен, — сказала она, вызвав его улыбку. Ей нравилось, как подстрижены и причесаны его черные волосы, пышные и мягкие, откинутые назад над красивым лицом. Они эффектно обрамляли лоб и сзади почти касались воротничка. Рэчел помнила, как ветер развевал их на палубе корабля. Его темные глаза сверкали, словно драгоценные сапфиры, и — она знала это по собственному опыту — один только его взгляд мог увлечь женщину в их глубины помимо ее воли. У него были полные и чувственные губы, и она с дрожью удовольствия вспоминала, как он целовал ее. Тело его было мускулистым и сильным, и она вспомнила, как он обладал ею: то медленно и осторожно, то стремительно и жадно, но всегда щедро и талантливо. Боже, он великолепен, и она снова попадает под власть его очарования!