— Пожалуйста, ну прекрати…
Она тянется к нему, а он так резко отшатывается, что дергает стол.
Со звоном падает бокал.
Ее рука замирает в воздухе.
— Не-смей-меня-трогать. Никогда, блядь!
Вздыхает.
— Я просто хотела тебя успокоить…
— Повторить про IQ? Потому что если да, то словами про Луну и землю я, кажется, сделал тебе комплимент.
— Да боже! Я давно мечтала попасть в этот ресторан, а тут вы! Никакого заднего помысла!
— Заднего помысла?! Что это вообще значит?!
— Что я не специально, — цедит, — Но я рада, что встретилась с вами. Хотела извиниться за то, как повела себя там и…за деньги.
И глазами лупит, мол, честная. Только от слов ее разит двуличием, и вряд ли кто-то в этом усомнится.
Паша наклоняет голову набок. Едко усмехается.
— Ага, ну конечно.
— Паш…
— Мне неинтересно слушать. Лиза, а тебе?
— Нет, — цедит Лиза, и он кивает.
— Видишь? Всем поебать на твои извинения, так что, будь добра, развернись и вали к своему столику, если ты тут просто по воле случая! У меня семейный ужин.
Она снова поджимает губы и, клянусь, готова сжечь его дотла, но подчиняется. Кивает, делает шаг назад.
— Хорошо. Прости еще раз — это все, что я хотела.
С этими словами она покидает их зону комфорта, но…блядь, вторгается в мою.
Проходит мимо, занимает соседний столик и стреляет глазами. Я хмурюсь. Что это было, твою мать?! Бросаю взгляд на Лизу.
Она с нее внимания не отводит вообще! И совершенно точно мечтает облить керосином и поджечь. Провожает-провожает-провожает, а когда та садится — резко на меня! Я хмурюсь еще сильнее.
Веду головой.
Что происходит?! Потому что будто что-то происходит! И я не слышу, но она явно говорит меня, ведь через мгновение Паша оборачивается и смотрит точно мне в глаза.
Какого…хера?! Я ее не знаю! Очень хочется оправдаться, но поздно. Контакт прерван, они понижают тон, так что даже обрывка разговора неслышно, а я остаюсь в неведении…только чувствую горячую пульсацию со стороны этой странной телки — она то и дело посматривает на меня.
Пиздец, приплыли…
«Иногда это просто и как будто правильно»
Лиза; сейчас
Сколько я уже выпила? Без понятия.
После четвертой бутылки шампанского мне уже вовсе не до счета.
Вокруг все кружится.
Я как будто на карусели, и лица, сменяющие друг друга по мере того, как вечер становится еще более томным, мне не нравятся. Они похожи на маски, на оскалы.
Представители местной фауны становятся развязней и смелее. Музыка громче. Свет глуше.
К Паше валят знакомиться. Он достаточно активно со всеми общается, но это больше похоже на обнюхивание, и мне совсем неинтересно. Кажется, к столу только что подошел Егор Ревизов. Если честно, я планировала побесить им Адама — хотела как-то подстроить нашу «встречу», возможно сходить на свидание, чтобы уколоть! И вот тебе шанс! Бери! Он здесь! Но мне насрать.
Черт возьми, мне так похеру на него — я смотрю на Адама.
Сай и Катя уже ушли. Она подбежала к нам попрощаться, обняла Глеба, обменялась парочкой теплых фраз, одарила Пашу саркастичным взглядом за его выходку с машинкой, потом ушла с мужем.
А он остался.
Они с Али сидят и без устали что-то обсуждают. Может быть, очередную, блядь, гениальную бизнес-идею, которую никогда не воплотят в жизнь, потому что Адам не уйдет из компании отца. Ни за что! Хотя иногда мне казалось, что он этого очень хочет. Будто, знаете? Тебя заставили носить костюм, который тебе везде жмет, но ты продолжаешь натянуто улыбаться, ведь это правильно.
Так нужно.
Кому, правда, нужно? Никто в душе не ебет, но нужно. А значит — прем.
Это печально, наверно, но тоже похер.
Я наблюдаю за тем, как его окружают модели и злюсь.
Опять эти бабы…
Клянусь, я буквально кожей чувствую каждый их взгляд. Он словно раскаленный хлыст проходится прямо по душе. И разговорчики…я слышу их сердцем, пусть не физически — и желаю, чтобы однажды кто-то посадил всех этих сук на одну, надувную лодку, а потом толкнул ее в открытый океан. И все. И нет проблем!
Проблемы, конечно же, есть и так просто от них не избавиться, да и суть то не в бабах!…но я об этом сейчас тоже не думаю.
Только о приближении к нему длинных ног и грязных пальцев, от чего сердце мое отчаянно воет. Он их не замечает вообще, только иногда смотрит на меня, как будто проверяет. Чего ты высматриваешь?! Козел. Как же я тебя ненавижу…
Хочется рыдать.
Я дошла до той стадии алкогольного опьянения, когда мне хочется рыдать! А он дошел до той стадии, когда хочет секса. Чувствую это через весь зал еще через…сколько? Полчаса? Час? Время бежит странно, и я его совсем не чувствую.
Хоть что-то я сейчас не чувствую, да? Забавно. Хоть что-то для меня эфемерно.
А теперь он встает. Его немного шатает, но он слегка усмехается, глядя на Али. Что-то говорит. Ты уходишь? Ты уже уходишь? Пожалуйста, останься…
Господи, как же я хочу его обнять.
Быть рядом.
Чувствовать…
Но он уходит.
Я выдыхаю с облегчением, когда вижу, что его пиджак остался висеть. Значит, скорее всего, в туалет.
Слава богу.
Нет, стоп, рано радуюсь! Следом встает Настя. Эта чертова сука, которая положила глаз на моего мужчину! И я, клянусь, знаю, что она здесь из-за него! Сразу так и подумала. Сразу сказала. А теперь получаю нежелательные подтверждения.
Твою мать…
— Сейчас вернусь, — кидаю Паше, иду следом.
Меня шатает не слегка. Чуть не валюсь на официанта, и он что-то говорит мне, мол, нужна ли помощь? Блядь, нет. А вот кое-кому она точно пригодится! Вырву все эти странные волосища к чертям собачьим! Я убью ее! Отвечаю!
На миг останавливаюсь, держась за стену. Спокойно. Дыши. И двигайся! Держи в руках свой вестибулярный аппарат, пожалуйста, ага? А то уж точно не до драки будет! Позорно завалишься куда-нибудь и все. И до свидания.
Фух. Спокойно.
Сворачиваю в темный коридор, где располагаются уборные. Еще пару шагов, будет еще один поворот, а там еще один коридор и заветная дверь.
Нет, я не верю, что он ее…не верю! Он этого не сделает! Несмотря на остальных — не сделает! Адам знает, кто она. Я уверена, что Катя рассказала, и он не поступит так со мной! Те другие? Это не то. Они ранили меня, но я об этом не знала. А эта блядь? Он знает и этого никогда не сделает!
Я в него верю.
На миг снова торможу и тихо усмехаюсь. Забавно, да? Я в него верю. Но это так…
Еще раз перевожу дыхание и делаю шаг, чтобы сразу срисовать картину маслом.
Адам стоит у стены, напротив него Настя.
Не может быть!
Резко даю по задней скорости и прижимаюсь спиной к стене.
Не может быть! Нет-нет-нет!
— …Я подписана на тебя во всех соцсетях…
— Да что ты? — усмехается Адам в ответ на эту тупорылую реплику.
— Конечно! У тебя очень интересный контент, да и посмотреть есть на что…
Выглядываю.
Она проводит пальчиком по его груди, и я уже собираюсь выбежать и толкнуть ее, желательно, в мир боли и вечных мук, но…
Адам резко перехватывает ее руку и дергает на себя.
Она морщится и пищит.
— Ай! Мне больно!
— Ты, блядь, за кого меня принимаешь, а?! Я, по-твоему, школьник с недоебом?! Который сразу клюнет на твои конченые приемчики?!
— Я не…
— Я знаю кто ты! И я знаю, что ты сделала.
— Слушай, ну да! Да! Я не сказала Лизе правду, но…ай! Да больно!
— Ты думаешь, что мне на это не насрать?! Или на деньги не похер?! Тогда ты просто конченная сука и овца! Я говорю сейчас о другом!
— А о чем?! — верещит, — Отпусти!
— В душе не ебу, что ты сказала Лизе, когда она приезжала, но я знаю, что она из-за тебя плакала, а такого я не прощаю.
— Что? — растерянно шепчет, пока мое сердце часто-часто стучит.
— Никто не заставит мою женщину плакать!