Но он будто не слышит…
— ...И она…она…она не одна из нас! Никто за нее не заступился! Представляешь, чтобы такое случилось с кем-то из нашего круга?! Да никогда!
— Ты в этом не виноват! Ты ее туда потащил?! Ты ее заманил на вечеринку?!
— Нет…
— Ты к ней прикасался?!
— Я бы никогда не взял женщину силой...Никогда!
— Тогда почему ты винишь себя?! Когда это были они! А не ты...
— Это еще не все, Сай… — жалобно шепчет, — Это только начало…
— Адам?
— Помнишь…через неделю я разбил мустанг?
Вздрагиваю.
— Да…
— Отец был в гневе. Он, наверно, подозревает, что я врал тогда…намекал ведь много раз…
— Даже если подозревал, то он знает, что ты к этой мерзости отношения не имеешь!
— Мерзость… — глухо усмехается Адам, — К этой нет.
— Не понял.
— Ты помнишь, как он тогда разозлился? Орал…ты же был с ним. Ты должен помнить…
— Я помню. Он попросил Изи приехать и проследить за тобой…
По моей коже при упоминании Изольды почему-то идут огромные мурашки.
Она мне не нравится.
Если поначалу, я восхищалась ее внешним видом, то чем больше сталкивалась — тем противнее было послевкусие. Не знаю почему. Я с Адамом никогда не делилась своими мыслями, боялась, наверно, обидеть? Но сделать с собой ничего не могла…
А теперь. Мне совсем не нравится, что в этой ужасной истории возникает это блядское имя.
Тем временем Адам горько усмехается.
— И она приехала…
Тишина. Сай долго ждет, но слишком быстро теряет терпение…Не знаю почему, что он увидел, раз вдруг слышится такое напряжение в его голосе.
— Адам, что ты хочешь сказать? Продолжай!
— Не могу… — еле слышно шепчет, а я, как наяву, вижу, что он мотает головой и старается опять сбежать.
Слышится возня, но Сай сейчас явно сильнее. Давит…
— Адам, блядь! Говори!
— Я не могу…не могу…Я…
— Адам!
Его дыхание становится еще тяжелее. Время течет, как озеро. И да, я знаю, что озеро не течет — в этом и смысл. Потому что все три, часовые стрелки замирают…
— Ада…
— Она…она угрожала мне.
Сай шумно выдыхает. Но Адам не слышит — шепчет дальше.
— Она сказала, что у нее есть доказательства, что я был там. Что это я сделал с Тамарой... Она сказала, что это моя вина. Что я виноват! И я знаю, что виноват...Мама...Изи сказала, что все ей расскажет. Отцу. Тебе...И она сказала, что вы поверите...что никогда больше...не...я никогда больше не буду их сыном...они...ты...Она…она угрожала, если я не…блядь!
— Что ты должен был делать взамен на ее молчание, Адам? — старается сохранять спокойствие, но это сложно.
Потому что интуитивно он, как я, вдруг все понимаем…
Не знаю, как это работает…
Просто ты слышишь, как тяжело дышит человек, которого ты любишь. И все понимаешь…
— Она говорила… — еле слышно шепчет, — Она говорила, что я должен быть с ней. Она говорила, что мне понравится. Потом говорила, что я похож на Кристиана.
Кто такой Кристиан?...
— …Потом… — тихо всхлипывает, — Она стала водить меня…по всяким местам. Я не мог отказаться. Это было плохо, но стало бы хуже. Мама бы не выдержала, и я ходил…Она заставляла делать разное. Говорила, это мой единственный шанс быть адекватным...Сначала я не верил, но потом...потом поверил. Потому что на самом деле стало легче. Не было ярости. С каждым разом всего становилось меньше...Она говорила, что это единственный способ сдерживать мои…порывы. Агрессию. Ее нужно сублимировать. Секс — это единственный выход, который у меня есть. Потому что я похож на него. Мне ничего не поможет, потому что я…я похож на него! Папа ошибается. Она говорила, что он…он ошибается. Мне ничего не поможет. Только она. Она знает выход…
— Адам...
— Лиза...
Вздрагиваю от своего имени, а Адам шумно выдыхает.
— Я ее так люблю, Сай. Она — единственное, что...важно, понимаешь? Я ее так люблю. Моя Лиза. Девочка моя...Я...Хотел ее защитить. Я так хотел...я...Она же мой свет. Рядом с ней тоже было лучше, но по-другому. Ушло, а не становилось меньше, понимаешь? Я все еще чувствовал рядом с ней, не было пустоты, а наоборот...Просто не было плохого — только тепло...Но потом...она...Я сделал ей больно.
Что?...
Не понимаю. Хмурюсь...не было такого!
— После первой командировки...
Что "после первой командировки"?! Ну да! Было неожиданно, порочно даже, запретно, но больно?! С чего ты взял?!
— ...Синяки...на ее теле...
Ах вот оно что. Но, простите...у нас такое было не один раз! Ну да, тогда было больше, но...твою мать! Чтобы такая мелочь привела к таким последствиям?! Ты не пробовал со мной просто поговорить?!
— ...меня сорвало. На ней. Я просто не мог себя сдержать! И я сделал ей больно. Надо было уйти сразу, твою мать! Изи права была! Я не способен на нормальные отношения! Она говорила, что секс — это только тело. Рядом с Лизой секс стал...большим. Это была любовь, но в тот вечер...Надо было тогда развестись...Но....Я не смог! Потерять ее все равно что подохнуть! И я...все они...Я хотел ее защитить...сбросить стресс там, чтобы ее это дерьмо не касалось! Я знал, что поступаю нечестно. Знал, что это неправильно...Но по-другому...не было выхода! Уйти от нее выше моих сил. Эти...они ничего не значат! Я клянусь! Я люблю Лизу...я ее люблю...
Я не могу это слышать. Он говорит дальше — про грязь, про ненависть, про свои эмоции, но слова исчезают. Его дыхание — оно ворует смысл. Связи. И это уже набор каких-то звуков, какофония…
Истерика…
Встаю резко и выхожу на террасу.
Я просто не могу слушать это дальше…
«Твоя очередь быть для него сильной»
Сколько проходит времени — не знаю. Я стою и смотрю на темный пруд, который обнимают плакучие ивы.
В небе висит луна.
Она освещает ровно стриженный газон синим светом. И меня, наверно, тоже.
Задумываюсь.
Ха, как забавно, да? Когда правда открывается, все становится светлее…вон и звезды загорелись…
Наконец, за спиной раздаются шаги, но я не оборачиваюсь. Продолжаю смотреть на небо и потирать палец, где все еще чувствую его кольцо. А второй рукой глажу живот, где уже есть его ребенок…
— Я уложил его спать, — говорит тихо Сай, подходит и встает по другую сторону от широко распахнутых, стеклянных дверей.
Бросаю на него взгляд.
Луна-проказница не скрывает, что глаза у старшего Салманова на мокром месте. Но мы об этом никому не расскажем никогда. Это что-то личное. Что создает между нами связь, которую мы не смогли создать за пять лет.
Семейное. Теплое.
Не зря же говорят, что горе объединяет…
Сай молчит.
И я бы молчала, но это в другой жизни...
— О какой вечеринке он говорил?
Чувствую короткий взгляд на своей щеке, но это ощущение быстро пропадает. Сай снова гипнотизирует озеро перед собой, говорит хрипло...
— Это случилось, когда Адам только поступил в универ. Его после Ясмин занесло сильно. Родители переживали, я тоже. Но такое случается...особенно в первый раз тяжело.
— Тогда он прожигал свою жизнь?
— Ага. Наркотики, выпивка, приводы. Дрался очень часто. Злился постоянно. Отец пытался воздействовать, но Адам...не работало ничего. Время близилось к Новому году. В нашем кругу принято закатывать вечеринки. Студентики...сама понимаешь.
— Да.
— С Адамом девчонка училась.
— Тамара.
Медлит, но кивает.
— Да. Она не из нашего круга, поступила по заслугам.
— То есть бюджет.
— Ага. Умная...была.
— Они дружили?
— Нет. Адам тогда ни с кем не дружил, кроме Али. Тот его старался в рамках держать. Вроде и вписывался за ним следом, но чтобы присмотреть. Понимаешь?
— Понимаю...
— Они пошли на эту вечеринку. А там... Тамару туда, думаю, заманили просто. Она отличницей была, но даже не типаж. Обычная такая...Скорее всего...кхм...это был спор или что-то вроде того.
Ошарашено смотрю на Сая, но тот хмурится и не отвечает мне. Только перед собой. Однако говорит...