— В субботу?! — удивилась Ольга.
— В субботу я, как председатель местного комитета, приглашаю вас с мужем на два дня в дом отдыха. В прошлый раз вы увильнули от коллективного мероприятия, и напрасно — скучающих не было. Все?
— Кажется.
— Идемте домой, Оля. На сегодня довольно!
На дворе стояла водополица. Ольга вела Александра Максимовича осторожно, старательно обходя незамерзшие лужи. Некоторое время шли молча.
— Праздник скоро, — начал Камаев, — вы к нему подготовились?
— Праздник? Какой? — удивилась Ольга.
— Первое апреля!
— Скажете тоже.
— Скажу. Этот день ответственный: надо самому не попасть на удочку и подловить кого-нибудь, — он коротко хохотнул: — Звонит мне однажды знакомая дама и говорит, что меня приглашает председатель горисполкома. Ну что, я человек дисциплинированный — иду. Прихожу, здороваюсь, сажусь. Председатель молчит. Думаю, занят чем-нибудь, бумаги спешные читает. Помолчали так, и он спрашивает: «Вы по какому вопросу?» Я говорю: «Не знаю. Вы же меня приглашали». — «И не думал, — говорит он и смеется: — Купили вас, очевидно. В честь первого апреля». Купили так купили. Бывает и на старуху проруха. Посмеялись мы с ним, я извинился и ушел.
Год проходит, опять этот веселый денек наступает, и звоню я этой самой даме и говорю по секрету, что вышел Указ об объединении районов и наш снова к Богдановичскому присоединяется. Через полчаса об Указе знают оба этажа, а через час слышу в трубке знакомый и страшно разгневанный голос: «Александр Максимович, я считала вас солидным человеком! Да вы, вы…» — «Я пошутил. Извините…» — «Да разве можно так шутить? — перебивает. — Меня председатель на ковер вызывает. У нас тут паника!» Обиделась и года два со мной не разговаривала. Хочу нынче напомнить о себе… Вы что остановились?
— Так пришли.
— Уже ваш дом?
— Нет, ваш, — смеялся голос Ольги. — Раиса Петровна вон в окно выглядывает.
— Купили, значит, меня за разговорами? Ну подождите, доживем до первого апреля — я вам отомщу.
— Буду помнить. До свиданья, Александр Максимович.
— До свиданья, Оля. Спасибо вам!
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Прошло два года. Осенью семьдесят девятого суд переезжал в новое помещение, где, как мечтал Александр Максимович, каждому адвокату выделили по кабинету!
Сбылось, казалось бы, неосуществимое, и председатель президиума областной коллегии адвокатов Иван Николаевич Батаков на радостях объявил:
— С вас теперь спрос двойной — делайте консультацию показательной, — и пообещал: — Деньги на новую мебель дадим!
И захватили, закружили Камаева хозяйственные хлопоты по переезду, приобретению новой обстановки, устройству адвокатских «апартаментов», и в самое напряженное время прервались — Александр Максимович заболел гриппом. Пришлось забраться в постель, валяться же просто так он не привык и потому, едва стало легче, — книги под руку и стопку бумаги. Сначала небольшой план составил — что в первую очередь провернуть по выздоровлении, потом стал набрасывать что-то вроде дневниковых записей, которые вел более или менее регулярно.
Грипп, оказывается, штука серьезная, посмеивался над собой Александр Максимович. В молодости, бывало, выпью стакан теплой водки, на ночь заберусь на печь под шубу — и к утру все как рукой снимет. Теперь не получается: и печки нет, и стар стал. Рая тоже слегла, принимает всякие таблетки и меня старается ими напичкать. Сопротивляюсь, пью только чай с медом. Так «дружно» и лечимся.
Днем читал «Вора» Леонова. Увлек самобытный язык, простые житейские сравнения. «В этой губернии солнце пораньше прочих встает, а вся судьба ее не слаще волчьей ягоды». Хорошо сказано! В одной фразе — целая картина! «Человечьим голосом распевала на ветру калитка». Или: «Дергач в ближнем поле принялся усердно перепиливать тишину». Тоже лучше не напишешь. Я в той «губернии» не жил, но все понятно: и волчья ягода знакома, и пение калитки и дергача слышал.
Для нас, незрячих, я бы понимание явлений жизни, довольно условно конечно, разделил на три формы: простую (все, что под рукой, окружает нас непосредственно), более сложную (когда предметы находятся на расстоянии и воспринимаются на слух либо на осязание) и наиболее сложную (когда понятие формируется с помощью описания и абстрактных размышлений). Собственно, таким же образом приходится осваивать все усложняющиеся понятия и зрячим, так что тут между нами нет большой разницы.