Сперва ему показалось, что стоящие в дверях существа роботы, поскольку одеты они были в серебристые комбинезоны, а на головах у обоих красовались черные шлемы из пуленепробиваемого пластика со стеклянными забралами, лиц через которые видно не было. Однако сами они, очевидно, прекрасно видели его, Хеллмана.
— Роботы тут с вами есть? — спросил один хрипловатым и грубым, типично человеческим голосом.
— Нет, но что…
Оттолкнув его, они вошли в номер и затворили за собой дверь. Затем приподняли забрала, и взору Хеллмана открылись загорелые и обветренные вполне человеческие лица. Мужчина повыше носил маленькие черные усики. Второй, тот, что пониже и потолще, носил длинные и пышные усы, в которых серебрилась седина. Хеллман вспомнил, что где-то читал, будто бы роботы так и не научились отращивать нормальные усы. И это куда больше убеждало его в том, что перед ним самые настоящие люди, чем пластиковые удостоверения личности, которые мужчины предъявили ему.
— Кто вы? — спросил Хеллман, не удосужившись прочесть имена на карточках.
— Я капитан Бенито Траскерс, а это старший лейтенант Лазарилло Гарсиа, a sus ordenes, senor.[100]
— Вы с Земли?
— Да, разумеется. Мы представляем эквадорский спецназ, группу, приписанную к вооруженным мобильным силам сектора «Перпл».
— Вы из Эквадора?
— Да, но говорим по-английски.
— Понимаю. Но для чего вы здесь?
— Вывезти вас отсюда, сеньор.
— Я не вещь, чтоб меня вывозить, — сказал Хеллман. — Как-нибудь сам выберусь отсюда с божьей помощью. И потом, мне ничего не грозит.
— Да, но будет угрожать, если вы немедленно не проследуете с нами на корабль, — сказал Траскерс.
— У вас здесь корабль?
— Но ведь это единственный вид транспорта, которым можно добраться с одной планеты на другую, — заметил Траскерс. — Он на крыше здания, закамуфлирован под большой бесформенный объект.
Похоже, эти двое нервничали, то и дело поглядывали на дверь. И Хеллману пришлось повиноваться и быстро переодеться в комбинезон пилота, произведенный в банановой республике, а затем выйти вслед за эквадорцами в коридор. Они повели его к лестнице и поднялись на крышу.
— Но как вы узнали, что я здесь? — спросил Хеллман, когда они оказались наверху.
— Ваш компьютер сообщил, — ответил Гарсиа.
— Так вот чем он занимается! Значит, это он сказал, где надо меня искать.
— Не только это, — заметил Траскерс довольно развязным тоном, присущим всем латиноамериканцам.
— А что же еще?
Они подошли к кораблю. Закамуфлированный и с выключенными габаритными огнями, он казался совсем маленьким. Мужчины втолкнули Хеллмана внутрь и заперли дверь.
— А как же мой корабль?
— Он покинет планету самостоятельно. Надо сказать, вам очень повезло с кораблем. Он страшно вам предан. Вернее, не он, а бортовой компьютер. Не всякий наделенный интеллектом механизм будет проявлять такую заботливость. Благодарите бога, что есть на свете Законы Роботехники.
— Но к чему вся эта секретность? Почему нельзя было совершить посадку нормальным образом и спросить, где я? Здешние роботы страшно любезны.
Но оба офицера не ответили ему, поскольку были заняты более важным делом, — готовились к взлету с крыши «Атенеума». Корабль превосходно справился бы с этой задачей и сам, но в вооруженных силах существовала традиция: даже если взлет и посадка осуществлялись автоматически, за этим процессом должны были следить как минимум два человека.
Корабль «Коммандос» представлял собой одну из новых моделей, где вместо окон имелись телевизоры, позволяющие видеть то, что происходит вокруг. И Хеллман видел темный изгиб планеты, разворачивающейся под ним, а также светлую полоску на горизонте — там, где всходило солнце. Он перевел взгляд на небо — в отдалении мерцали крошечные огоньки. То была база земного воздушного флота, расположившаяся на большой высоте над планетой.
— Где мой корабль? — снова спросил он.
— Вон там, — ответил Траскерс. — Вон тот второй огонек слева. Мы доставим вас туда.
— Очень мило с вашей стороны, ребята, — сказал Хеллман. — Но, ей-богу, нет никакой необходимости…
Он умолк на полуслове. На поверхности планеты Ньюстарт возникло некое подобие ярко-красного цветка. Затем еще одна вспышка и еще. И вскоре она обрела такую ослепительную яркость, что стало больно глазам.
— Что вы делаете? — завопил Хеллман.
— Воздушный флот начал бомбардировку, — ответил Траскерс.