— Даже и не думайте, — предупредил Фаня. — Я убью вождя, и он умрет не так, как подобает воину.
Вождь по-прежнему пытался перерезать себе горло. Фаня отчаянно старался его удержать. Он понимал: покончит с собой вождь — и угроза смерти нависнет над остальными.
— Послушай, вождь, — сказал Фаня, озираясь на растерянную толпу. — Пообещай, что война между нами закончена. Или я получаю обещание, или убиваю тебя.
— Воины! — проревел вождь. — Выбирайте нового правителя! Забудьте обо мне и сражайтесь!
Касцеллианцы все еще мучились сомнениями, но руки с ножами поднялись чуть выше.
— Если вы сделаете это, — крикнул Фаня, — я убью вашего вождя! И убью вас всех!
Это остановило туземцев.
— На моем корабле есть мощная магия. Я могу убить вас всех до последнего воина, и тогда вы лишитесь шанса умереть достойно. Или попасть на небеса!
Вождь предпринял отчаянную попытку вырваться и почти высвободил одну руку. Фане удалось удержать его, заломив руки за спину.
— Ладно, — сказал вождь, и слезы навернулись ему на глаза. — Воин должен погибать от своей руки. Ты победил, чужеземец.
Толпа сыпала проклятиями, когда земляне тащили вождя и канистры с топливом на корабль. Обезумев от ненависти, туземцы размахивали ножами и подпрыгивали на месте.
— А теперь — быстро, — сказал Фаня, когда Донни заправил корабль.
Оттолкнув вождя, он запрыгнул в люк, и уже через секунду они были в воздухе, взяв курс на Тетис и ближайший от космопорта бар.
Туземцы жаждали крови — собственной крови. Каждый готов был отдать жизнь, чтобы смыть оскорбление, нанесенное их вождю, богу и святыне.
Но чужеземцы ушли. Сражаться было не с кем.
Курс писательского мастерства
Эдди Макдермотт на мгновение замер в дверях аудитории и, затаив дыхание, на цыпочках прокрался на свое место. Лучший друг Морт Эддисон взглянул на него с укором: занятие идет уже четверть часа, а на лекции профессора Карнера не опаздывают. Особенно в первый день.
Впрочем, профессор ничего не заметил: он стоял к студентам спиной и чертил на доске схему.
Эдди вздохнул с облегчением.
— Итак, — повернулся к аудитории Карнер, — предположим, вы пишете про… э… венерианского тренгенера, у которого, как известно, три ноги. Как вы его изобразите?
Один из студентов поднял руку:
— Я бы назвал его трехногим чудовищем, зародившимся в кошмарном аду…
— Неверно, — спокойно ответил Карнер. — Да, именно так живописали на заре нашей профессии. Но не забывайте: читатель сейчас продвинутый, метафорами его не проймешь. Чтобы его зацепить, надо, наоборот, сдерживать фантазию. Понимаете? Сдерживать! Ну, кто-нибудь еще?
Морт поднял руку, глянул на Эдди и сказал:
— А если так: сгусток оранжевой протоплазмы с тремя конечностями, ощупывающий все вокруг себя наподобие осьминога?
— Уже лучше, — ответил Карнер. — Сгусток протоплазмы — это хорошо и очень точно. Но стоит ли сравнивать его с осьминогом?
— А почему нет?
— Осьминог — это форма жизни, хорошо известная на Земле. Он не пробуждает ни страха, ни интереса. Лучше сравните тренгенера с другим инопланетным монстром… с косоротым эдделем с Каллисто, например. — И Карнер победительно улыбнулся.
Эдди, хмурясь, почесал стриженную ежиком белобрысую голову. Ему больше понравилось первое описание. Хотя Карнеру, конечно, виднее. Ведь он — один из самых знаменитых авторов и сделал университету одолжение, согласившись вести курс. Некогда Эдди читал кое-какие тексты Карнера, и у него просто мороз шел по коже. Взять хоть описание сатурнианских мозгов, которые парализовали весь флот Земной конфедерации. Да, вот это история…
Беда в том, думал Эдди, что все это просто неинтересно. У него были серьезные сомнения насчет этого курса. Он вообще записался на него только потому, что на этом настоял Морт.
— Вопросы есть? — спросил Карнер.
Руку поднял серьезный парень в черных роговых очках.
— Допустим, — сказал он, — мы пишем о том, что некий межзвездный альянс планирует захватить Землю. Можно ли для пущего контраста изобразить врагов Земли вероломными злодеями?
Парень интересуется политикой, усмехнулся про себя Эдди и с надеждой посмотрел на часы.
— Лучше не надо. — Карнер по-свойски присел на краешек стола. — Наделите их человеческими качествами, покажите читателю, что эти инопланетяне — не важно, одна у них голова или пять — испытывают чувства, которые нам понятны. Пусть они радуются и страдают, совершают ошибки и сбиваются с пути. Абсолютное зло давно вышло из моды.