Так, с этим ясно, теперь сейф. Такие в дальних гарнизонах используют, наверняка китайского производства, а может наши уже научились такую дрянь делать.
Тяжелый дубина, а ерундовый. Вынул пистолет, приставил выше замка, где крюк замка входит в паз. Пуля не должна пробить насквозь, а вот половину, чтобы отогнуть крюк, это пожалуйста. Уши бы заткнуть. Выстрел прозвучал неожиданно слабо. Я всунул нож между створками, и отогнул крюк совсем. Внутри он был набит старыми грязными газетами, удерживающими в пол-сантиметра толщиной пластину лёгкого металла, 20х20 сантиметров. Вся её поверхность была запачкана, протекло из сопровождающего, цвет неясный в свете фонаря. Послюнявил палец и потёр. Несильно ударило, как слабым электрическим разрядом. Понюхал, воняло гадко. Вспомнил как лазал по обрыву и несколько раз намочил штаны. Родничок где-то рядом. Двинулся с ней к выходу. Передумал, вытащил лодку и свернул её наподобие большого кулька. Когда снаружи заполнил его водой и напился сам, вернулся в пещеру и выплеснул литров пять в казан.
– Вот видишь, - сказал ему - ты и пригодился. Кстати, давно не слышал родной голос. Ты ушла от меня?
Она промолчала.
Я положил пластину в воду.
– Отмокай пока!
Оттолкнул пустой и бесполезный сейф, и перекатился на своё место.
Очнулся через некоторое время от голосов.
– Он слишком слаб сейчас, это может стать необратимым.- сказал мужской голос.
– Всё равно, ты должен ему!- потребовала Она. -Он обязательно вспомнит, тем более что я его часть.
– Хорошо.- голос ударил по барабанным перепонкам и я открыл глаза.
Вода в казане светилась неярко, и по стенам моего пристанища плавали световые волны. На четвереньках я подошел к казану и заглянул внутрь. Поверхность пластины очистилась, на ней было что-то вроде гравировки. Маленькая стрелка пересечённая изогнутой как лук линией. От воды пахло чистотой.
– Всё ясно,- подумал я. -или я сошёл с ума, или эта штука делает святую воду. Третий вариант включал два первых.
– Пей! - сказала Она, и я почувствовал что сейчас умру от жажды, а передо мной обыкновенный мираж, какие в пустыне не редкость. Просто места надо знать.
Я отпустил голову в воду и стал хлебать.
Когда-то давно, на заре демократических преобразований в отдельно взятой стране, я попал в ситуацию, когда два дня не имел капли воды. Тогда мне снился сон о бассейне, доверху заполненном Кока-колой. Я плавал и пил восхитительную, как мне тогда казалось, коричневую с золотом жидкость, с пузырьками пены возникающими ниоткуда. Да, похоже.
Только здесь я проваливался сквозь толщу воды, чтобы выплыть с другой стороны.
Вода не имеет верха и низа. Я пытался вспомнить какой сегодня день, и где я видел этот значок, гравированный на пластинке? И ничего не вспомнил. Проклятая вода выпила мою память.
Апрель 2003
– Теперь твоя очередь, говори что делать будем. - Игорь был настроен воинственно.
– Для начала скажи своим чтобы взяли тент, лопаты, и шли со мной. Я укажу место где копать. Только копать ночью.
– Глубоко?
– А я знаю? Может один метр, может два.
На фотографии было чётко видно все детали. Я походил с рулеткой, воткнул прутик прямо над аварийным люком.
Солдаты стали ставить тент.
– С этой стороны должно быть закрыто.- сказал им.
Пять пар глаз посмотрели с вопросом. Я задрал голову вверх, они тоже.
– Китайский спутник?- спросил один.
Я кивнул. Не объяснять же, что нам и свой в тягость.
– До ночи отдыхайте...
В половине одиннадцатого, когда затихает ветер из пустыни, и песок становится холодным и скользким, мы собрались под тентом на месте раскопок. Прошло минут сорок, прежде чем мы очистили порядочный кусок.
Август 2005
Память возвращалась.
– Евгений Александрович!
Я продрал глаза, не дадут поспать спокойно, в кои-то веки.
– Приехали?
– Подьезжаем!
Наташа стояла в дверях купе. Слышалась суета собирающихся туристов. Шурик уже начал приходить в себя. Предыдущей ночью он дважды пытался бежать с поезда, но каждый раз его возвращала на место рука судьбы, то есть Фёдора.
И ещё ... Мы решили не дёргаться, и вести себя так как будто бы ничего не произошло.
Кроме нашей группы, в поезде были ещё сплавщики, которые взирали с удивлением на нашу разодетую компанию.
Казанская - человек десять, оказалась самой общительной.
Их командир подошёл сразу, представился: -Толя!- и сказал:
– Откуда, не спрашиваю, и так ясно, а вот куда вы собрались, например?
В Нижнеудинске было грязно, перед этим неделю шли дожди и дороги расквасило.
Даже ту, что вела в аэропорт и могла считаться асфальтированной.
Прослышав о небывалом счастье, вся барахолка в полном составе срочно переехала ближе к палаточному городку. Надо было всех одеть, обуть, накормить и напоить. Предстояло долгое ожидание. От дождей вода в реке поднялась, взлётно - посадочная в горах была мокрая. Судьба! Йе-хо! И над городом повис призрак золотого тельца. Наташа смоталась в управление и получила новые инструкции. С меня советовали не спускать глаз. На всякий случай. Я ехал по чужим документам, их пробили, оказалось мужик дома и никуда не выезжал. Да ещё смерть Таши.
Следовательно я - самый удобный подозреваемый. Нет счастья в жизни!
Как и в первую ночь в вагоне, лагерь охватило праздничное сумасшествие.
Девицы лазали по палаткам, неудачники безрадостно пели под гитару, что "Вот и закончилось всё, возвращаться пора ...", но их никто не слушал.
Федя с Наташей и примкнувшим к ним Шуриком попробовали установить какое-то подобие порядка. Бесполезно. Я видел такое на Крайнем Севере, когда суда с грузами были уже на подходе. Безумие живущих последний день.
Извратили наши писатели фразу: "Пир во время чумы", надеюсь вы поняли, о чём я?
Я успокоил оперативников. Вряд ли что может случиться в этой атмосфере, где каждая особь женского пола находится под пристальным вниманием одичавших от свободы и водки мужиков, которые к тому же ревниво следили друг за другом.
Прошло два дня, а на рассвете третьего мы погрузились в самолет, провожаемые похмельными угрюмыми взглядами. Аэродром прибытия оказался обычным коровьим выгоном на окраине села, и спрыгнувший первым Федор немедленно вляпался в свежую лепешку. Пока он ругался и ездил по траве ногами, пытаясь очистить свои ботинки, я осторожно подхватил Наташу и поставил её на чистое место. Надо было поторапливаться, час назад и час обратно, самолёт вернётся, и неизвестно кто на нём будет - убийца, охотящийся по ему одному понятному плану, или отряд ОМОНа конкретно за мной.
Тем временем мы вышли на тропу которая вилась, то приближаясь к реке, то уходя от неё, согласно рельефу местности.
Слева на поляне стоял сарай, возле которого возились с удочками двое мужиков-аборигенов.
– Объявляй привал.- сказал Шурику, -Пусть переложат рюкзаки и сумки. Если кто-нибудь намнёт спину, я тебя уволю!
Публика растеклась по поляне, стараясь держаться подальше от местных, а я направился прямо к ним. Сзади семенила Наташа, Фёдор присматривал за тылами.
– Здорово, мужики! - сказал протягивая раскрытую пачку Lucky Strike.
Отдал её им, уж больно засияли их физиономии от "городского" табака.
Спрашивать о дороге не стал, в деревне нет секретов, тут же все узнают, что залётный москвич расспрашивал как попасть, туда-то и туда-то.
– Заработать хотите?
– Это смотря как... - ответил худой испитой мужичок. Второй покивал.
– Проводниками поработать.
– Оба - два?
– Ну!
– А сколько денег?
Маршрут их совсем не интересовал, известно куда городские ходят. Наташа стояла молча рядом со мной. И на том спасибо.