«Ах, опять эти фантазии!» — с раздражением подумала Дели. Нет, все-таки она художник и, видимо, никогда не отвыкнет грезить наяву.
От фигуры начало исходить тепло, похожее на улыбку… Похожее на улыбку… матери. И Дели увидела наконец — да! Это родные черты, которые уже стали стираться в ее памяти! Эти черты все яснее и ярче образовывались из тумана: вот брови, вот живые и насмешливые глаза. Глаза «бедной Лотти», как сказала бы о матери Дели тетя Эстер!
— Мама! — воскликнула Дели. — Ты здесь?
— Конечно, милая моя девочка, — ответила женщина из бледно-серого тумана, висящего над неподвижной водой. И голос ее был таким до боли знакомым, родным, что у Дели не было никакого сомнения, что это ее мать.
— Мама! Боже мой, как я рада! — вскочила Дели и, протянув к матери руки, хотела уже было спрыгнуть с камня в воду, но что-то ее остановило. Ей показалось, что вода у берега может быть холодной и, возможно, здесь, у камня, на котором она сидела, очень глубоко и она может утонуть в своей узкой юбке в этой холодной, непрозрачной, серой воде.
Дели осталась стоять на камне, протягивая вперед руки. А ее мать, Шарлотта, все так же спокойно прижимала руки к груди, но не протянула навстречу дочери.
— Мама, как ты здесь? Ведь ты же умерла… — удивилась Дели.
— Ну и что, милая моя девочка, — мягко улыбнулась женщина.
— О, я уже не девочка… — Дели рассмеялась. — Неужели ты не видишь, я уже старуха почти. Столько лет прошло. У меня седая прядь… У меня уже четверо детей…
— Как же четверо? По-моему, шестеро… — слегка удивилась женщина из живого тумана.
— Ах, мама, значит, ты все знаешь, — смутилась Дели и опустила руки. Она молчала, ожидая горьких слов от матери.
— Да. Двое у меня, а четверо с тобой, — совершенно спокойно и без всякого осуждения сказала она.
— Как я рада тебя видеть! Хоть ты и призрак…
— Совсем не призрак, милая моя девочка, — прервала ее мать.
Дели хотела возразить: почему же ты тогда появилась из тумана? — но что-то ее остановило.
— Милая моя девочка, зачем ты о нем думаешь? — с легкой укоризной спросила, чуть приблизившись, женщина из тумана.
— О ком? — не поняла Дели.
— Об этом человеке с бородкой.
— Об Аластере? Как не думать, я…
— Да-да, ты хотела за него выйти замуж, но этого не будет.
— Почему?
— Потому что он женат.
— Ах нет, мама, ты что-то путаешь. Его бывшая жена сбежала от него, ушла!
— Нет. Он женат на другой.
Дели помолчала. Ей явно не верилось в то, что говорил призрак ее матери. Аластер сейчас женат на другой, а хочет встречаться с ней? Такого не может быть.
— Зачем ты пришла, мама?
— Повидаться с тобой, — тихо ответила она. — Посмотреть на тебя. Тебе скоро можно будет забирать волосы вверх, как взрослой женщине.
Дели обомлела:
— Как взрослой женщине? Да, но я это делаю уже много-много лет! A-а… Какой ты меня видишь, скажи?!
— Ты моя маленькая, милая Дели, и я вижу, что ты счастлива, — с мягкой и ласковой улыбкой сказал призрак.
У Дели что-то вспыхнуло в груди, что-то очень горячее, словно кто-то вылил раскаленный металл на сердце. И горячие слезы сами собой брызнули из глаз.
— Я несчастлива, мама, ты ошибаешься… Брентон умер! Как ты можешь ошибаться, неужели ты не видишь, что я очень несчастна?! — сквозь слезы закричала Дели. Но мать словно не слышала ее.
— Я вижу, что ты очень счастлива наконец-то. Но это будет не слишком долго… — спокойно и серьезно ответила мать.
Дели поспешно вытерла слезы и почувствовала, что вместо раскаленного металла у нее в груди появилась радость — огромная радость, необъяснимая, всепоглощающая. Она ничего не понимала.
— А почему ты говоришь, «можно забирать волосы вверх»?
— Да, так принято. И будешь носить длинные платья… Как взрослая.
— Ты не ответила! Какой ты меня видишь?! — вскричала Дели, уже начиная понимать.
— Все такой же, как моя милая, веселая Дели. Как я рада тебя видеть, — улыбнулась мать и чуть пошевелила руками, передвинув их ближе к горлу. — Ты выглядишь как в тот вечер перед кораблекрушением. Только ты выросла, я знаю… Но осталась прежней для меня…
— Ах вот оно что, — протянула Дели, не зная, как ей теперь себя вести, как говорить: как тринадцатилетней или как сорокалетней. Но в это секундное замешательство она почувствовала, что с призраком что-то происходит.
Она поняла, что ее мать пока незаметно для глаза, но уже начала растворяться.
— Мама! Подожди! Не уходи, — вскричала Дели. — Зачем ты здесь?!