— Ты прав. Может быть, стоит переехать в другой отель?
— Хорошо, подумаем об этом завтра.
Танцевальный салон был полон отдыхающими. Оркестр играл не переставая. Вальс сменил шимми, за шимми сразу же заиграли фокстрот. Но Дели не решалась танцевать, она не чувствовала себя слишком уверенной среди довольно изящно танцующих пар, да к тому же этот странный танец шимми она видела впервые в жизни. Но когда вновь заиграли вальс, Максимилиан пригласил ее, и они танцевали, пока оркестр не прекратил играть. У Дели даже немного закружилась голова, у Максимилиана, похоже, тоже. Он широко улыбался и, смеясь, приговаривал:
— Я себя чувствую сейчас так же, как в девяносто девятом, в Дублине. Тогда я там много танцевал.
— О-о, когда это было! А я, кажется, последний раз танцевала не в прошлом веке, а в позапрошлом, — смеялась Дели.
Кружась в вальсе, она заметила, что Берт и Салли стоят и смотрят на них, но она сейчас полностью отдалась танцу, и ей было все равно, смотрит ли кто на нее или нет. Она решила, что с Бертом ей не следует танцевать, незачем усиливать и так наверняка существующие подозрения.
Но после вальса Берт стал требовать от нее обещанного фокстрота, на что Дели стала категорически возражать:
— Берт, вы же помните, фокстрот для меня просто губителен. Как только начинает звучать эта музыка, я сразу же падаю в обморок, — засмеялась Дели. — Лучше вы с Салли потанцуйте, а мы посмотрим.
— Действительно, дорогой, пойдем, — потянула Салли его за рукав, но Берт не шел.
— Но сейчас ведь уже играет музыка, и вы не в обмороке.
— Нет, Берт, сегодня я танцую только с Максимилианом.
— Хорошо, но помните, что танец остается за вами, — сказал он, и они с Салли пошли танцевать.
Берт танцевал довольно неплохо, а Салли даже еще лучше. Они смеялись и о чем-то переговаривались в танце. Дели некоторое время смотрела на них, потом, приблизив губы к уху Максимилиана, прошептала:
— Может быть, сбежим от них?
— Давай…
Воздух стал более прохладен, с океана дул легкий ветерок. Дели вдохнула ночную прохладу, пропитанную запахами водорослей и цветущих роз, и предложила прогуляться по берегу.
Они медленно шли почти возле самой кромки воды, которая набегала на песок и чуть-чуть лизала шуршащей пеной туфли Дели, так что они немного промокли. Она скинула туфли, отдала их Максимилиану и пошла босиком по песку. Он все еще сохранял дневное тепло и приятно щекотал голые пятки.
Дели была довольна, что не надела чулки и сейчас могла бегать босиком.
Они долго молчали, Максимилиан казался задумчивым. Наконец она спросила:
— О чем ты думаешь?
— Не скажу, — мрачно прохрипел Максимилиан.
— Не говори, я и так знаю. О жене.
— Ты что, читаешь мои мысли?
— Нет, но у тебя такое угрюмое выражение лица… Я сказала первое, что мне пришло в голову.
Навстречу им шла молодая пара, они были небрежно одеты, видимо, недавно купались в море. Они смеялись и о чем-то шептались. У девушки волосы были мокрые, и она постоянно их подбирала вверх, чтобы ветер скорее высушил ее длинные светлые кудри.
Дели подумала, что они ничем не отличаются от этой молодой смеющейся пары, ничем, может быть, только возрастом и тем, что Максимилиан сейчас задумчив и мрачен.
— Я не знаю, сколь долго все это может продолжаться… — сказала Дели, тоже погрустнев. Она взглянула на его бледное под луною, вытянутое лицо с заостренным длинным носом и добавила: — Сейчас развод твой крайне нежелателен. Он слишком много отнимет нервов и сил.
— Да, ты права, ну и что ты этим хочешь сказать?
— Я не знаю, Макс, я ничего не знаю, как дальше будет…
— Мы построим пивоваренный завод, и нам совершенно незачем ехать в Лондон, вот как дальше будет. Или ты не хочешь жить в Марри-Бридж? Пожалуйста, купим дом в Мельбурне.
Дели отрицательно покачала головой.
— Дело в том, что врачи скрывают от тебя серьезность твоей болезни, — тихо сказала Дели.
Он остановился и внимательно посмотрел в ее темно-синие глаза.
— Ты думаешь, я не знаю этого? Я до твоего приезда в Мельбурн консультировался еще у двух специалистов, и они сказали, что мне осталось максимум пять лет. Прости меня, но я хочу, чтобы ты знала, если, конечно, тебе об этом не говорил доктор Хофман…
— Да, он говорил.
— И что? Ты хочешь бросить меня?..
— Я? Я думаю, мне нужно остаться с тобой.
Он долго молчал, глядя на набегающие на берег пенные волны, потом сказал:
— Я надеюсь, это не слишком большая жертва для тебя?