Извините, пожалуйста, за нескладные и, к сожалению, печальные строки. Надеюсь на скорый ваш ответ. И сообщите: сможете ли и захотите ли вы всей семьей подышать сухим воздухом эвкалиптов. У вас ведь на озере, как всегда, очень сыро, а здесь стоит прекрасная погода, которая продлится еще довольно долго. Желаю вам всего хорошего в вашем деле, в вашем творчестве! Приезжайте вместе со своими красками! А если забудете, то я вам дам. Я уверена, что здесь у нас вы напишете прекраснейшие пейзажи… А может быть, даже и семейный портрет.
С глубоким уважением — Филадельфия Гордон».
Она подписалась своей девичьей фамилией и не стала перечитывать. Тут и слепой прочтет, что она хотела сказать. Она специально хотела сохранить полуофициальный тон, потому что очень боялась, что письмо может совершенно случайно попасться на глаза тетушек или… О ужас! Это невозможно!
«Но мама говорила об этом! Вдруг неожиданно вернется к нему его жена?!» — отчего-то всплыло в голове у Дели, и в животе шевельнулся холодок. — Да нет. Это невозможно!.. Невозможно, потому что невозможно!..» — подумала она, но где-то в глубине души чувствовала, что в ней живет совсем другое — «возможно»!
Аластер… А ведь Аластер, по сути дела, для нее до сих пор загадка. Что их связывает? Только то, что…
Дели поморщилась и прикусила нижнюю губу. Вот об этом ей совершенно не хотелось думать: она была близка с Аластером, а ее Брентон лежал без признаков жизни, но ведь еще живой! И раньше, когда Брентон лежал на корабле, она ездила к Аластеру, чтобы якобы посетить Дороти Баретт… о-о, какие отвратительные воспоминания всплывают в памяти! Отвратительные? Или… восхитительные? О нет, об этом думать просто невозможно! Вот, видимо, от чего такое беспокойство в душе! От этих вгрызающихся в сердце воспоминаний так тоскливо и тревожно — и сейчас, и тогда, когда она, задумавшись, сидела в кают-компании!
А Брентон?! Разве он не бывал пьян, когда она была в Мельбурне? «Пьян» — это не только пьян от бренди. «Пьян» — это значит податлив на соблазны!
Разве она не обнаружила шпильку в его постели, желтую, оставшуюся после блондинки, которую Брентон взял на корабль подвезти? Такими шпильками она никогда не пользовалась!
А эта девушка с матерью, которая так говорила с Брентоном в ее присутствии, словно они были по меньшей мере десять лет женаты?! И ее тоже знал Брентон!..
Дели быстро запечатала конверты, надписала адрес Аластера и мисс Баретт — один и тот же адрес — и выключила свет в каюте, словно хотела спрятаться от своих мыслей во тьме.
«Нельзя, нельзя так думать о покойном. Нельзя!» — вертелось у нее в голове.
В темноте ей показалось, что в каюте необычайно душно. И она вышла на палубу. Стояла полная тишина. Природа спала, даже ветер, казалось, уснул — она не почувствовала ни единого дуновения.
Дели почти интуитивно поняла, что кроме нее еще кто-то был на палубе. На противоположной стороне какая-то тень. Внезапно вырвавшаяся из-за туч луна бросила на палубу отчетливый силуэт. Конечно, это была тень Гордона — Дели интуитивно почувствовала, что это его тень.
Она прислушалась и услышала… Кажется, рыдания? Нет, даже не рыдания, это было похоже на кашель. Так плакали только Мэг и Гордон. Кошмар, неужели он плачет?!
У Дели сейчас гораздо сильнее похолодело в животе, чем тогда, когда она подумала, что Аластер может вновь сойтись с женой, если она, конечно, вдруг вернется…
Ее ноги стали деревенеть, она почувствовала это, так как хотела тут же побежать на эти сдавленные рыдания. Но не смогла, ноги словно приросли к палубе. И она так стояла довольно долго, слушая, не прекратятся ли эти тихие, словно Гордон зажимал рот ладонью, чтобы никто не услышал, стенания.
Но, видимо, их кто-то услышал, так как на палубу быстро выбежал… Да, это Алекс. Он не заметил Дели, стоявшую с противоположной стороны у перил. Он прошлепал босыми ногами в сторону Гордона.
И в тишине ночи Дели отчетливо услышала возмущенный шепот Алекса:
— Что это такое?! Ты не даешь мне заниматься! Это ты рыдаешь, что ли? А я думал, кого-то здесь бьют или душат…
— Алекс, иди спать, — послышался сдавленный шепот Гордона.
— Ну что с тобой? Успокойся. Что случилось?
— Вы… Вы, оказывается, жестоки! — донесся хриплый шепот Гордона.
— Кто это — вы? Кто жестоки? Кто тебе что сделал жестокого?! Ты хуже Мэг! А ты глава семьи, ты ведь самый старший!..
— Какой я глава… Я не могу жить в такой жестокой семье!
— Ну объясни, что мы тебе сделали? Избили, оскорбили, надругались?! — донеслось до Дели возмущенное шипение Алекса.