— Максимилиан… Ты пьяный шкипер. Кругом народ, — сказала она тихо, впрочем даже не собираясь оглядываться по сторонам.
Его руки еще крепче обвили ее, и она ощутила то, что и хотела — его тонкие губы на своих губах. Дели не сопротивлялась поцелую, она не знала, сколько он длился, может быть пять минут…
Глаза сами собой закрылись, и она чувствовала, что тьма перед ее глазами куда-то плывет, плывет, плывет…
Наконец он отпустил ее.
— Как ты хороша, — тихо сказал он.
— Максимилиан… — Дели провела рукой по его груди, и он чуть-чуть передернул плечами, словно боялся щекотки.
— Пойдем скорей, скорей, скорей… — быстро зашептал он и, подхватив ее под руку, потащил вперед, но Дели не хотела идти.
— Куда, куда, куда? — так же тихо ответила она быстрыми и нежными вопросами.
— Ко мне, ко мне, ко мне!.. — расплылся он в улыбке, показывая синеватые зубы.
Дели прикрыла глаза и уже хотела отрицательно покачать головой, но тут раздался лай собаки. Дели чуть прижалась к Максимилиану, обняв его, словно испугалась собаки.
Это была обыкновенная бродячая собака, каких много на окраинах Марри-Бридж выло на луну по ночам; непонятно отчего она решила сипло залаять на них.
— Ну идем же! — воскликнула Дели.
— Ты боишься собак?
— Нет, конечно. Но зачем она лает?
— Точно как моя жена, — усмехнулся он.
— Ой, Максимилиан, сам же все портишь! — воскликнула Дели, притворно возмутившись.
— Как и ты… Пытаешься… — парировал он. — Идем.
Они быстро пошли вперед, не оборачиваясь на собачий лай. Собака немного пробежала за ними, не переставая лаять, но одновременно повиливая хвостом — вяло, но дружелюбно, — и отстала.
Максимилиан шел довольно быстро. Становилось уже темно, скоро сквозь тучи на горизонте перестанут пробиваться розовато-фиолетовые лучи заходящего солнца.
— Мы идем наугад или ты знаешь дорогу? — спросила Дели после некоторого молчания, когда они свернули в маленький переулок.
— Конечно, знаю.
— А мне кажется, река чуть южнее, — возразила она.
— Ты у меня ходячий компас, — улыбнулся он.
— Пьяный шкипер все-таки думает, что мы идем к нему?
— Шкипер — это кто за колесом стоит?
— Да, верно.
— А ты — Филадельфия. Так кто все-таки управляет пароходом: шкипер «Филадельфией» или «Филадельфия» шкипером?
— Какая самоуверенность! А знаешь, я чуть не прыснула, когда в первый раз увидела, как на солнце блеснула твоя лысина. У Брентона такого не было… — Она пошла медленнее, Максимилиан тоже сбавил шаг. — Мой Брентон. — Она тяжело вздохнула.
— Его не воротишь, и незачем предаваться бесполезным воспоминаниям. Я рядом с тобой, разве что-нибудь еще нужно?
— Максимилиан! Помедленней, пожалуйста. И поосторожней… Ты причиняешь мне боль. Ты хочешь казаться покорителем Австралии, Джеймсом Куком, а ведь это не совсем так.
— Филадельфия, — протянул он с притворным удивлением, — я думал, что давно тебя покорил…
Дели посмотрела на него, и взгляд ее говорил: «Милый, славный пивовар, как ты заблуждаешься».
Где-то впереди, в конце переулка, послышались пьяные крики, звук разбитого стекла и женский визг. Они как раз приближались к этим крикам, переулок их выводил. Дели взяла Максимилиана под руку, они пошли медленно, словно готовясь увидеть пьяную драку.
Они вышли на пересечение с более широкой улицей, на которой начинали зажигаться редкие электрические огни. Возле одного из домов как раз и происходила шумная ссора, слава Богу, это происходило не на улице. Дели не видела из-за высокой каменной ограды, что там было, да и видеть не хотела. Но женщина за забором продолжала визжать, мужские голоса невнятно бормотали ругательства, лишь некоторые выкрики долетали до ушей:
— Зарежу! Не веришь?! — И снова звон, но уже не стекол. Похоже, били бутылки, звон летящей на пол посуды, падающих кастрюль.
Они побыстрее прошли мимо криков за оградой и оказались недалеко от центрального района города. Отсюда уже совсем близко было до отеля, где на втором этаже несколько темных окон ждали, когда в них зажжется свет. Казалось, роскошный номер Максимилиана притаился в ожидании, когда в него попадет Дели и осветит его темноту, словно яркая карбидная лампа «Филадельфии». Сейчас на пароходе не было карбидных ламп, их сняли уже лет восемь назад, но у Дели отчего-то возникло именно такое сравнение.
По широкой улице, мощенной булыжником, проехал автомобиль, послышались звуки другого автомобиля.