- Это Гриффин. - Раф указал на гробницу воина и обошел ее. - Он лежит там, где жил после того, как завоевал эти земли. "Честный и справедливый рыцарь" - высечено здесь. Таким его называют и по сей день. Гриффин сражался и на арене, и на турнирах и мог легко на полном скаку пронзить копьем щит, закрепленный на перекладине. Он не был салонным рыцарем. Король отправил его в крестовый поход, и Гриффин с честью выполнил свой долг. А теперь вот лежит здесь - основатель Эрроу-Корта и мое несчастье.
Бренна оторвала взгляд от надгробия и внимательно посмотрела на Рафа.
- Да-да, - подтвердил он, шагая взад и вперед. - Все дело в том, Брен, что я не его потомок. Отношения между моими родителями весьма натянутые, а мое присутствие еще больше осложняет их. Меня удивляет, что они до сих пор живут вместе, хотя каждый день едят поедом друг друга, как сегодня.
- Некоторым супругам нравится постоянно пикироваться, - заметила Бренна. - Я понимаю, что это не одно и то же, но в нашей деревне есть фермер с женой, весьма любящая пара, но при этом они рассказывают друг о друге всякие гадости. Например, миссис Кадди жалуется, что ее муж никогда не моется, а он утверждает, будто она холодна как лед и ее стряпней можно отравиться. А что он болтает, когда напьется! Однако, не дай Бог, если кто-то скажет что-нибудь плохое о ком-нибудь из них.
Раф продолжал ходить взад и вперед, и Бренна заговорила быстрее:
- Мистер Кадди однажды признался моему отцу, что это придает его жизни особую пикантность...
- Возможно, возможно, - пробормотал Раф. - Иногда мне кажется, что здесь происходит то же самое. Но дело в том, что... - Он наклонился над гробницей Гриффина и серьезно посмотрел на Бренну своими голубыми глазами. Моя мать - любительница пофлиртовать, - сказал он. - Этим она отличалась еще в ранней молодости и пыталась обольстить каждого, в том числе и моего отца. Они дальние родственники, и родители понуждали их вступить в брак, хотя им не слишком хотелось этого. Встретившись вновь уже взрослыми, они безумно полюбили друг друга и вскоре поженились. Тем не менее с самого начала у них начались стычки. Так все говорят, и даже Грант помнит это. Я еще не родился, когда однажды после ужасной ссоры отец собрал вещи и уехал в Лондон, а мать осталась здесь, замышляя месть, как и пообещала ему. - Раф выпрямился и зашагал из угла в угол, опустив голову. - Западнее Эрроу-Корта жил их сосед, молодой человек без царя в голове, ловелас и повеса. Он покорил немало женских сердец в Лондоне среди танцовщиц и развращенных служанок, а также наставил рога многим мужьям, Он соблазнял женщин и увлекался азартными играми, транжиря деньги семьи. В конце концов разгневанный отец отозвал его домой. Но и здесь он продолжал заниматься тем же.
Бренна никогда .не слышала, чтобы Раф говорил так много и с такой грустью в голосе.
- Моя мать была красива и легкомысленна, а сосед ~ напорист и дерзок. Разумеется, они познакомились. Как складывались их отношения потом неизвестно. Однако мой отец узнал об их дружбе. - Раф печально улыбнулся. Она сама написала ему об этом. Он немедленно вернулся домой, чтобы расправиться с врагом, как это сделал бы Гриффин в свое время. Правда, ничья голова не скатилась с плеч, но отец добился того, что его соперник покинул эти края. Молодой человек уехал на континент, где вскоре погиб от руки другого ревнивого мужа. Кажется, это произошло в Кале. Во всяком случае, ему не удалось разгуляться во Франции. Но он вполне преуспел здесь.
- Да, но... - начала Бренна, размышляя, как утешить мужа.
Раф прервал ее.
- Этот молодой человек был рыжим, Брен. Огненно-рыжий - так называли его. Вспыльчивый, страстный и рыжий, как я, - не похожий ни на отца, ни на мать, ни на брата. Такими рыжими не были и два младенца, рожденные Сильвией от отца и умершие в раннем детстве, до того как я появился на свет. После меня мать уже не могла рожать. - Раф покачал головой. - Она всегда была ужасной лгуньей, поэтому хоть и заявляла, что невиновна, но никого не смогла убедить. Изменяла ли она моему отцу? Были ли это только поцелуи или нечто большее? Этого никто не знает. Известно только, что я появился на свет после размолвки родителей. - Он засмеялся. - И таких рыжих теперь - половина деревни, как ты заметила. - Раф посмотрел на нее. - Мне доподлинно не известно, что я незаконнорожденный. Иначе я никогда не женился бы ни на тебе, ни на другой женщине. Однако это, вероятно, навсегда останется тайной. Ты сердишься, что я не сказал тебе об этом раньше?
- Меня огорчает, что ты думаешь, будто это имеет значение!
Он нахмурился.
- Конечно, имеет. Цвет волос окрасил всю мою жизнь - и это не просто каламбур. - Раф криво усмехнулся. - Как только я родился и все увидели мою голову, то сначала решили, что это отсвет от пламени камина. Родители возлагали надежды на то, что младенческие волосы со временем изменят цвет и станут такими же, как у брата. Потом стало понятно, что этого не произойдет, и моя судьба была предопределена. Я уже говорил тебе, что всегда был здесь нежеланным гостем. Мои друзья видели это, и я тоже понимал. Поэтому не мог дождаться, когда уеду отсюда. Я не любил школу, но там было лучше, чем здесь. Так же как и в армии. В любом месте, где бы я ни находился, было лучше, чем дома. Поэтому не говори, что это не имеет значения.
- Для меня не имеет. Если бы тот повеса действительно был твоим отцом, ты унаследовал бы от него не только цвет волос. Однако ты не дамский угодник, не азартный игрок и не обманщик.
- Возможно, лишь потому, что я знал, каким был мой предполагаемый родитель? - шутливо осведомился Раф.
- Не исключено, но если бы мы так легко подавляли наши врожденные наклонности, то как чудесен был бы мир. Ты истинный воин, Раф, - твердо заявила Бренна. - Это в твоей крови. Кто бы ни родил тебя, ясно, что в тебе больше от Гриффина, чем у кого бы то ни было из твоей семьи!
Раф молчал.
- Посмотри на мои волосы, - с чувством продолжала Бренна. - Они темные, как у мавританки или цыганки, о чем твоя мать не преминула сказать мне. Всю жизнь мне твердят, что я выгляжу как иностранка. А мужчины смотрят на меня так, словно ожидают, что я могу доставить им какое-то сверхъестественное удовольствие, поскольку у меня такая эротическая внешность. Вернее, экзотическая. - Бренна покраснела. - Да, именно так они и смотрят на меня. Черные цыганские глаза Бренны сверкнули. - Я знаю, какая у меня репутация в нашей деревне. Отчасти это связано с тем, что я уже однажды была помолвлена, но главное - всем не дает покоя мой внешний вид. Что в нем особенного?
- Ты похожа на других членов твоей семьи, Брен. Ты же копия матери. А что касается эротичности, - улыбнулся Раф, - с этим я согласен. Она, несомненно, есть в тебе, и я с нетерпением жду, когда мне удастся убедить в этом и тебя.
Раф подошел к Бренне и заглянул в глаза, затем коснулся ее волос, восхищаясь красноватым оттенком, который придал им свет ламп.
- Этот отсвет делает нас похожими, - задумчиво произнес он, приложив ладонь к щеке Бренны. - Когда же мы наконец по-настоящему станем мужем и женой?
Этот вечер был очень тяжелым для них, и Раф подумал, не произвела ли на Бренну угнетающее впечатление его семья, не испытывала ли она стыд, как и он, когда признался, что сомневается в своем происхождении. Интересно, как отреагировала бы на это Аннабел? Раф решил, что едва ли рассказал бы ей об обстоятельствах своего рождения. Ему пришла в голову нелепая мысль, что, возможно, Аннабел даже наслаждалась бы колкостями, которыми обменивались члены его семьи. Бренна же, напротив, была возмущена, но с честью выдержала это испытание. Раф гордился женой, восхищался ее стойкостью и стремлением защитить его. Кроме того, сейчас он был очарован чувственностью Бренны.