Вслед за первым через некоторое время родились еще два котенка, размером поменьше. Кошка благодарно лизнула Лехтэ руку, и они, решив ей более не мешать, попрощались и отправились в лагерь, где их с нетерпением ожидал Щен. Лехтэ сполоснула ладони в реке, заварила свежего горячего квениласу, налила две кружки, себе и сыну, и спросила, когда они оба наконец уютно устроились у костра:
— Ну как, поделишься теперь, что тебе удалось прочесть?
— Конечно, — согласно кивнул Альмарион. — Если я все понял верно, то эта записка — приглашение на прогулку. Отец пишет о некоем сокровище для двоих, которое хотел бы разделить с тобой.
Сегодняшний квенилас пах чабрецом и чуть-чуть мятой. От реки доносились редкие всплески и распевка лягушачьего хора. Начищенный борт ладьи Тилиона плыл низко-низко в темном небе, не мешая любоваться покрывалом Варды.
Алмо лег на живот, утвердив кружку перед собой, и спросил:
— Amil, а ведь вы тогда так и не поехали?
— Нет, увы, — покачала головой Лехтэ и тихонько вздохнула.
События тех далеких лет даже теперь, семь Эпох спустя, жгли душу. Не только в поездку они так и не поехали. Было много и других планов, которые не сбылись.
— Понимаешь, — сказала она вслух сыну, — был Непокой. А потом Фэанаро и вовсе изгнали. В общем, книгу я тогда так и не прочла.
Костер взорвался снопом искр, на мгновение разогнав тьму. Лехтэ вдруг пришла в голову идея, которой она поспешила поделиться с сыном:
— А может, мы сейчас свяжемся с твоим отцом по палантиру и скажем, что принимаем приглашение?
Идея показалась хорошей и правильной. Пусть сам покажет им красоты, о которых говорил в записке. Если, конечно, он уже освободился. Поставив кружку на землю, Лехтэ встала и полезла за видящим камнем. Дождавшись, когда Атаринкэ ответит, улыбнулась и помахала тем самым листком в воздухе:
— Айя, melindo. А ведь мы с сыном обнаружили твое приглашение. И семи эпох не прошло. Помнишь, что ты вложил в мою книгу? Я сегодня была в наших покоях во дворце и взяла ее дочитать. Как ты смотришь на то, чтобы присоединиться к нам и показать их лично?
***
Наконец наступил день, когда можно было действительно отдохнуть. Собственно, его присутствие в Химринге уже не являлось обязательным, но что-либо делать прямо сейчас Атаринкэ совершенно не хотелось. Он сидел в кресле у камина, смотрел на огонь и пил мирувор. Завтра он вернется домой, к семье — Искусник очень соскучился по жене и сыну. То есть времени скучать, конечно, не было, но их ему очень не хватало. Особенно остро Куруфинвэ это ощутил именно сейчас, сидя перед уютно потрескивающими в тишине поленьями и с осознанием, что все закончилось и можно какое-то время жить спокойно. Даже раненая рука сейчас почти не беспокоила, хотя он ее по-прежнему еще берег.
Атаринкэ скорее почувствовал, чем увидел — на столе засветился палантир. Melisse! Как она вовремя.
Искусник бросился к шару и ответил, однако что за приглашение и куда, понять смог не сразу. Гораздо больше его взволновало, что любимая во дворце. Что-то случилось, что она решила обратиться к Нолдорану? Впрочем, потом он вспомнил, что они с Алмо посещают все интересные места в Амане, так что не навестить его прадеда они не могли.
— Конечно, присоединюсь, melisse, — радостно ответил Атаринкэ жене и тут же написал пару строк.
Прервав связь и оставив Лехтэ недоумевать, где же супруг, он подхватил всегда собранную дорожную сумку и активировал кольцо. На столе в крепости осталась записка: «Я дома и всегда на связи. Если что, буду незамедлительно».
Кольцо перенесло Искусника к жене и сыну, которые стояли рядом и немного растерянно глядели на палантир. Атаринкэ одновременно обнял обоих.
— Ну вот и я, мои родные!
Лехтэ бросилась melindo на шею и порывисто расцеловала в обе щеки. Глаза ее сияли счастьем, словно две ярких звезды. Тут же со стороны кустов прибежал Щен и приветствовал радостным лаем.
— Alasse, atto! — Альмарион восхищенно смотрел на отца снизу вверх, отмечая как разглаживается наметившаяся было морщинка между бровей.
В общем, рады были все, включая Щена, который и полаял, и понапрыгивал на Искусника, и рассказал, какой он недоглаженный, недокормленный и вообще недолюбленный. Конечно же, тот поспешил это исправить.
«Как же хорошо вновь быть вместе с семьей», — с удовольствием подумал Атаринкэ, присаживаясь к костру.
Сыну хотелось расспросить отца о Химринге, войне, отличившихся бойцах. Но Алмо подозревал, что тот предпочел бы оставить сражения за спиной, а не рассказывать о них. Поэтому эльфенок просто подобрал с земли кружку, из которой так и не пил, и подал ее родителю.
И совершенно неожиданно, обращаясь к ним обоим, спросил:
— А можно я сегодня на дереве переночую? Давно хотел попробовать!
— Можно, конечно, — ответила Лехтэ.
Они ведь для того и затеяли путешествие, чтобы исполнить маленькие, но такие захватывающие желания.
Тэльмэ полезла в сумку и достала пирожки.
— Вот, от моей аммэ, — пояснила, протягивая мужу один.
И снова крепко-крепко его обняла.
— Соскучилась, — пояснила она с улыбкой и поцеловала в щеку, заодно снова, будто в первый день знакомства, с удовольствием отметила, как же он красив.
Есть Атаринкэ не хотелось, а вот посидеть рядом с женой и сыном — очень. Не задумываясь, он взял протянутую Алмо кружку, а потом и пирожок из рук Лехтэ.
Чуть позже, когда первые восторги слегка улеглись, она кратко рассказала об их последних днях, о празднике в Альквалондэ, о том, как накануне была на крыше с Нолдораном и встречала закат, показала книгу, что взяла из покоев.
— А листок твой, что был туда вложен, сейчас у Алмо — он весь день расшифровывал скоропись и к вечеру справился с задачей. Весь в тебя — я бы и за неделю не смогла, если честно.
Атаринкэ внимательно выслушал рассказ и восхитился талантом сына — быстро он скоропись освоил!
Судя по положению в небе Исиля, время уже перевалило за полночь. Алмо как раз успел залезть на дерево и, уютно устроившись, готовился ко сну.
Искусник, проводив его взглядом и убедившись, что сын устроился безопасно и довольно удобно, решил, что и им с любимой пора бы.
А Лехтэ тем временем думала, хватит ли им с Атаринкэ того ложа, что она приготовила себе одной. Лапник, а сверху спальник — хоть и широкий, но всего один. Нет, не пойдет. Надо будет заменить его на пару одеял, тогда они с комфортом разместятся.
— Одеяла? — переспросил любимый. — Зачем, melisse? Мы прекрасно поместимся в спальнике. Нуу, будет немного тесновато… Или ты не хочешь обнять мужа?
Щен немного повозившись, улегся под деревом Альмариона. Костер постепенно начинал прогорать, и Лехтэ подбросила еще веток.
В реке негромко плеснула рыба. Со стороны леса слышались звуки — пощелкивание, какие-то шорохи, уханье филина.
Лехтэ прижалась щекой к плечу любимого и некоторое время просто сидела, наслаждаясь ощущением близости. Завтра они поедут смотреть те самые чудеса, ну, а пока и впрямь пора отправляться спать. Дождавшись, когда Атаринкэ доест, она встала и увлекла его к приготовленному на ночь ложу.
Долгий у них получился день. И очень интересный.
Кажется, Тэльмэ до последнего сомневалась, что они вдвоем там поместятся.
— Убедилась? — прошептал муж жене на ухо, обнимая и прижимая ее к себе. — Как же мне тебя не хватало, melisse…
— Мне тоже. Не хватало. Очень, — ответила Лехтэ.
И впрямь разместились, и даже удобно.
— Звездных снов, melindo, — прошептала она, устраивая голову у него на плече и закрывая глаза.
Так хорошо…
***