Николь тихонько вздохнула и закрыла глаза, когда ее губ коснулись его губы. Теплые и твердые, они неожиданно нежно дотронулись до ее рта.
Она почти пропустила момент, когда Сомаль обнял ее и с силой прижал к себе. Николь закинула руки ему за шею. Поцелуй воспламенил каждую клеточку, каждый нерв ее тела. Чувственное желание росло в ней, вытесняя из памяти события последних дней, всю ее предыдущую жизнь. Магия его прикосновений захватила ее, закружила, подняла над землей…
Когда Сомаль оторвался от ее губ, Николь была не в состоянии открыть глаза, не то что отодвинуться от него.
— Первый поцелуй всегда бывает немного неловким. Лучше попробовать его наедине, нежели перед широкой аудиторией, — произнес Сомаль.
Он отпустил Николь и, отступив на шаг, поднял с пола упавшую рубашку. Передав ей прозрачное одеяние, Сомаль нежно провел пальцем по ее приоткрытым губам, будто намереваясь собрать с них остаток сладостной влаги и унести с собой.
Она смотрела словно зачарованная, как он повернулся и вышел из комнаты. Мягкий щелчок замка вывел ее из заторможенного состояния.
Первый поцелуй? О Боже, неужели будут еще?..
3
Когда Николь проснулась, первая ее мысль была о Сомале. Польстило бы ему это, если бы он узнал? Едва ли. Полночи она проворочалась с боку на бок, пытаясь найти повод отказаться от совершенно неприемлемого предложения Сома-ля. Обязательно должно было быть какое-то иное решение, которое позволит обеим сторонам не потерять ни лица, ни чего-то большего.
Накануне перед сном Нзола принесла ей в спальню большой поднос с исключительно вкусным супом — Николь ни разу не доводилось такого пробовать — с ароматными местными травами, легким салатом и большим чайником душистого чая.
Поужинав, с изумительным чувством насыщения и расслабленности Николь скользнула под шелковые простыни, намереваясь насладиться по меньшей мере двенадцатичасовым сном. Увы, надежды оказались обманчивыми. Она слишком волновалась о дне предстоящем…
Первая сложность — дядя и тетя. Нет, наверное, все же мать Сомаля. Интересно, а когда же придется встречаться со всеми этими министрами? Ей будут задавать самые разные вопросы о ее отношениях с Сомалем Дало… Сумеет ли она защитить себя и обмануть их? Показать, как сильно влюблена в своего жениха… нет, мужа?.. Боже, неужели она готова ввязаться в эту авантюру и признать его своим мужем, хотя бы и на несколько недель? Его, человека, которого знает меньше двадцати четырех часов?..
А как насчет Зефирен, сестры Сомаля, и Уаттары, его доверенного лица?
Николь натянула простыню на голову и пожалела, что не может уснуть и не просыпаться, пока проклятый договор не будет подписан. Предстоящий день маячил впереди, вызывая у нее почти мистический ужас…
Океан притягивал ее. Ветер доносил в комнату его изумительный непередаваемый запах, и, не выдержав, Николь откинула простыню и на цыпочках подбежала к французским дверям. Крытая терраса все же освещалась утренним солнцем, согревающим мраморные плиты лишь у наружного края. Но скоро солнце уйдет… Николь ступила наружу, ощутив голой ногой гладкость прохладного пола.
Утренний бриз подхватил легкую ткань ее ночной сорочки, закрутил вокруг стройной фигуры, и Николь, засмеявшись, подняла голову, позволяя ветру расчесать ее пепельные пряди. Ей хотелось побежать и окунуться в ласковые воды Атлантики и, плещась в теплых волнах, забыть, в какие неприятности она вовлекла и себя, и дядю, и молодого Сомаля.
Но нет, этого-то она как раз и не может себе позволить. Сначала Николь де Белльшан должна встретить трудный день лицом к лицу. Она повернулась и снова вошла в спальню. На кресле у двери были разложены ее вещи — выстиранные и старательно отглаженные. Девушка вздохнула, собрала их и отправилась в ванную.
Спустя двадцать минут умытая, причесанная и одетая, Николь подошла к дверям, готовая встретиться с реальностью. Жаль, нет косметики, мимоходом подумала она и открыла дверь в коридор. Вдали слышались голоса и звон серебра и фарфора. Следуя на звук, она попала в столовую. Огромное помещение выходило на противоположную от океана сторону. Французские двери открывались в сад, являя взору неповторимое зрелище — буйство красных, желтых, синих, белых и нежно-розовых цветов, контрастирующих с яркой, сочной зеленью листьев и стеблей. Сладкое цветочное благоухание смешивалось с теплым запахом свежеиспеченных круассанов и умопомрачительным ароматом только что сваренного кофе.
Во главе стола сидел Сомаль, по правую руку от него — пожилая дама, одетая по последней европейской моде. Шея и запястья ее были украшены жемчугами, стоящими, без сомнения, целого состояния. Она подняла глаза, увидела Николь, и рука, держащая изящную чашку, замерла на полпути.