— Он решил, что я — девица легкого поведения, — с упреком прошептала Лора, когда таксист отъехал.
Ее лицо пылало от смущения и скрытой радости. Дирк засмеялся, блеснув белыми зубами, и поцеловал ее прямо на виду у всех людей, входящих и выходящих из мотеля.
Он, как видно, успел съездить домой, принять душ и побриться, потому что от него шел чудесный запах. Выглядел он тоже чудесно — в черных брюках и мягком джемпере того же серо-стального цвета, что и глаза.
— Вот как? — проговорил он, повелительным жестом обнимая ее за талию, и повел в мотель. — Ну и что же? — он с улыбкой извлек из кармана ключ от номера двадцать три. — Ты и правда поймала меня на крючок.
Так прошла неделя, полная сюрпризов и неожиданностей. Вечером после работы Дирк отвозил Лору домой, где она принимала душ и переодевалась в одно из платьев, которые он выбирал для нее сам. Эти утонченно чувственные платья, сделанные из мягких тканей, удивительно шли к ее фигуре, не будучи, однако, открыто вызывающими.
Зато белье было именно таким — эротическими покровами из шелка и кружев, белого или черного цветов, умело скрывающими и обнажающими ее формы.
Когда она, надушенная и припудренная, выходила из ванной, он вез ее обедать в какой-нибудь отдаленный ресторан при гостинице или мотеле, чтобы после обеда уже не нужно было никуда ехать. В конце обеда, когда Дирк вел ее в номер, Лора обычно была в состоянии легкого опьянения. Но не только от вина, выпитого за обедом. Ее опьяняла близость Дирка и ожидание любви, к которой она стремилась с равной с ним жадностью. Они никак не могли утолить жажду взаимной близости. Засыпали в объятиях друг друга, только когда за окном уже начинало светать.
В пятницу вечером в их сказочном существовании случилась первая заминка. Дирк позвонил Лоре на работу незадолго до пяти и сообщил, что не сможет выбраться из конторы раньше семи. У него назначено свидание с клиентом. Когда Лора предложила приготовить ему обед дома, он согласился и пообещал приехать к восьми часам.
Но пробило восемь, а Дирк все не появлялся. В половине девятого Лора уже сходила с ума от беспокойства, но все же не могла заставить себя позвонить ему на работу. Первый раз за это время ревность и подозрительность подняли в ее душе свои ядовитые головы.
Конечно, клиент — женщина, решила она. Привлекательная и красивая женщина. И в эту самую минуту Дирк обнимает ее. И она отдается ему. На полу в его кабинете.
Кипя от негодования, Лора ходила взад и вперед по квартире. В восемь тридцать пять послышался звук ключа, поворачивающегося в замке, и она стремглав метнулась в прихожую.
— Почему ты не предупредил, что задержишься? — налетела она на него.
— Если бы у меня в машине был телефон, я позвонил бы обязательно, — кротко ответил он, закрывая за собой дверь. — На мосту случилась пробка. Кажется, небольшое столкновение.
Его проницательные глаза взглянули пристально на ее напряженное раскрасневшееся лицо.
— Я опоздал всего на полчаса, Лора.
Но ревность уже завладела ею безраздельно.
— Полчаса вполне достаточно для такого Казановы, как ты! И не только эти полчаса. Ты весь день приятно проводил время! По крайней мере, с тех пор, как позвонил мне днем.
Правой рукой он ухватил ее запястье и рывком притянул к себе.
— Что за дьявольская чушь! Я же сказал, что был занят. Но видимо, мне придется убедить тебя по-другому.
Он впился в ее губы свирепым долгим поцелуем. Когда она безвольно склонилась к нему, он поднял ее на руки и быстро понес в спальню.
— Ты ужинала? — пробормотал он через полчаса, после краткой на этот раз, но бурной сцены близости.
— Я не хочу есть, — она лежала, положив голову ему на грудь, успокоенная и умиротворенная. Шторм, бушевавший в ее душе, остался далеко в прошлом.
— Ты знаешь, что ты сумасшедшая? — сказал он, гладя ее по волосам, поднимая один за другим черные шелковистые локоны и прижимая их к губам. — Как будто я могу взглянуть на других женщин, когда ты со мной. Я люблю тебя, Лора. Ты должна это знать.
Она резко приподнялась, и губы ее приоткрылись от неожиданности.
— Ты сказал это в первый раз, с тех пор как...
Горло ее сжалось, а глаза наполнились слезами. Две крупные слезинки выкатились из-под ресниц и поползли по щекам.
Увидев, что она плачет, он изменился в лице.
— О, боже! Не плачь, дорогая, ну пожалуйста, — он привлек ее к себе, и она почувствовала, как дрожат его руки. — Я очень люблю тебя, — упорно повторил он. — Только всегда верь мне.
— Ты больше не оставишь меня? — жалобно вырвалось у нее.
— Нет. Никогда!
— А как же развод? Я не хочу развода, Дирк. Мне не нужна любовная интрижка. Мне нужен ты здесь, со мной, навсегда. Пожалуйста, милый. Переезжай обратно насовсем, и пусть все будет как раньше.
Он вздохнул.
— Что же, если ты так хочешь...
Лора взволнованно приподнялась.
— О, Дирк, ты и правда так решил? Ох, какой ты милый, как я люблю тебя. Пусть даже у нас и не будет ребенка. Это ничего. Если ты не можешь быть отцом моих детей, тогда мне их не надо. Это правда.
В его глазах промелькнуло странное, мрачное выражение.
— Я рад это слышать, Лора, рад больше, чем ты можешь себе представить.
— Мы никогда не будем говорить об этом, — торопливо заверила она его, испугавшись.
Именно с этого начались все их несчастья. То, что она сказала сейчас, было истинной правдой. Она не желала детей, раз Дирк не мог стать их отцом.
Но в глубине души теплился маленький огонек надежды. Отцовство — это ведь нечто большее, чем просто биологический акт. Когда-нибудь потом, в отдаленном будущем, когда их совместная жизнь окрепнет с годами, она снова заведет разговор об этом с Дирком. А пока она собирается обеими руками держаться за вернувшееся к ней счастье.
— Может быть, поужинаем, — предложила она со вздохом блаженства. — Ты как считаешь?
Резко прозвучавший телефонный звонок заставил их обоих вздрогнуть.
— Не бери трубку, — предупредил он.
— Я лучше послушаю. Мне никогда не звонят. Вдруг это важно. — Лора потянулась через него к телефону, стоящему на столике возле кровати.
— Алло?
— Слава богу, я застала тебя наконец! — раздался голос Кармели. — Я всю неделю звоню тебе каждый вечер, но тебя никогда нет дома. Я уже решила, что ты взяла отпуск и уехала. Или у тебя появился новый мужчина.
Дирк выхватил трубку.
— Нет! — свирепо прорычал он. — У нее старый мужчина.
На том конце провода воцарилось глубокое молчание, и Лора, не удержавшись, хихикнула.
— Дирк? — К Кармели наконец вернулся дар речи. — Дирк, это ты?
— Он самый. Зачем тебе Лора? Она занята, — он подмигнул Лоре, которая повалилась ему на грудь и прилагала все усилия, чтобы не захохотать во все горло.
— Я только хотела на завтра пригласить ее в гости на барбекю. Я обещала в прошлую субботу, и...
— В котором часу? — осведомился он.
— Где-то к четырем, но...
— Мы будем. И, Кармель, купи тушу побольше. У меня сейчас всегда зверский аппетит.
И широко улыбаясь, он повесил трубку.
— Первый раз этой женщине не хватило слов. Но вечером бедняге Морри она прожужжит все уши, ручаюсь.
— Дирк, какой ты противный, — засмеялась и Лора.
— Нет, но я буду противным, если ты не вылезешь наконец из кровати и не отправишься на кухню. А ну-ка!
Он столкнул ее с себя и легонько шлепнул.
— Ты разве не слышала, что я сказал Кармели? Мужчине необходимо подкрепляться особенно после такой активной недели.
Лора свесила ноги с кровати и откинула со лба густые черные пряди.
— Женщинам всегда найдется работа, — насмешливо произнесла она, вставая и направляясь к двери.