– Если можно.
Легат расстегнул куртку и машинально полез во внутренний карман пиджака, но мгновенно сообразил, что пиджак остался дома вместе с удостоверением, а он с утра надел по совету Диггера свитер, в котором никаких карманов не имелось. И мобилу дома оставил: на кой черт мобила под землей… Жопа полная!
Однако, прорвемся.
– Вот что, командир, – сказал Легат сухим начальственным голосом, – я, как вы понимаете, не взял с собой под землю удостоверение. Вы сами знаете, что бывает, если с ним что-то случится. И телефон не брал: сигнала там нет и быть не может. Не одолжите ли вы мне на минутку ваш мобильный, а я позвоню вашему начальству. Оно в курсе.
– Вам придется проехать с нами, – серый был из ретивых службистов.
– Далеко?
И тут серый позволил себе улыбку. Ну, не улыбку, а так – чуть-чуть дрогнул уголками губ.
– Вы же сами, полагаю, знаете куда. Оттуда и позвоните. Прошу вас в автобус.
И рукой показал – куда идти. А там стоял автобус из раритетных. Лет ему тридцать, если не больше, было. Уж и знаменитый на былую Страну автобусный завод на большом притоке Великой Реки не то умер, не то что там с ним стряслось, но таких мастодонтов Легат не видел давно.
А выглядел-то автобус прилично. Не как новый, но вполне, вполне. Что странно.
– Поехали, ребята, – сказал Легат своим подельникам, которые изо всех сил косили под неместных. – Люди на службе. А уж там разберемся, где какие звонки звенят.
Ну не устраивать же истерику перед всем миром?..
5
Ехали и впрямь недолго. Куда Легат думал, туда скорее всего и приехали. В Контору, ясен пень. Хотя понял он это, лишь когда автобус тормознул и дверцу шофер открыл. Спрыгнул с подножки, увидел глухой тесный двор и знакомую стену с детства знакомого здания на площади имени Друга Детей. Внутреннюю стену. Но отделка та же, что и с внешней. А до того они ничего не видели: окна автобуса были наглухо закрашены темно-синей масляной краской, а на кабине водилы висела белая, но плотная занавеска. Тюремный какой-то автобус. Прямо как у Бура.
Вообще-то пять минут пешего хода до родной Службы…
– Прошу на выход, – пригласил серый. Все-таки он был старший, если использовать его же терминологию. – По одному, если не против.
При такой-то вежливости да кто-то против?..
Легат малость успокоился, пока ехали. Ну, что-то не так и не то они с Диггером и Буром сотворили. Забрели, не спросясь, на чужую полянку. Не все тайны доступны даже Командиру, как выше отмечалось. Но на дворе – не сороковые, и страшные «органы» хотя и по-прежнему стараются оставаться страшными, сегодня, однако, вполне толерантны к коллегам из властных структур. Сажают, конечно, и коллег, но – за чересчур реальные дела и поступки.
А тут и дел-то никаких не было. Так, прогулка…
Их ввели в подъезд, охраняемый изнутри двумя… похоже, сержантами… или старшинами… Легат плохо ориентировался в знаках различия младшего офицерского (или еще сержантского?..) состава. Поскольку их троица была вроде бы преступной и практически подконвойной, документов у них не проверяли, а спутники свои корочки охранникам предъявили.
Потом – лифт, четвертый этаж, коридор, двери-двери-двери, нужная дверь, довольно большая комната с большим же прямоугольным столом посреди, стулья вокруг стола. На столе – три бутылки минеральной воды и три стакана. Открывалка тоже была.
– Прошу обождать немного, – по-прежнему вежливо и негромко попросил (именно так!) старший.
И вышел. А двое в сером в комнате остались.
Уточнение сказуемого: остались стоять. У двери.
– И что будем делать? – без всякой аффектации спросил Диггер.
Хотя вопрос, тем более без аффектации, звучал здесь странновато.
– Терпеливо ждать, – объяснил Легат. – Никаких попыток к бегству через окно, никаких посягательств на казенное имущество, никаких истерик и соплей. Ясный болт: мы оказались не в том месте не в то время. Ребята, – он посмотрел на двух серых, – работают. Сейчас нас, думаю, вызовут… скажем, на беседу, – ушел от слова «допрос», – к кому-то постарше званием.
– Всех сразу вызовут?
– Не знаю. Если честно, в такой ситуации я впервые. Никогда не приходилось близко сталкиваться с Конторой.
Однако сиднем сидели недолго.
Дверь открылась. Давешний «старшой» полувошел и попрежнему вежливо обратился к Легату:
– Попрошу вас…
– Значит, по одному, – утвердил Легат и последовал за серым.
Они молча прошли коридор, дошли до двустворчатой высокой двери в торце его, серый тихонько постучал, предупреждая о визите, и сразу открыл дверь. За нею оказалась довольно просторная приемная с рядом казенных стульев с обитыми кожей сиденьями и тоже кожаным казенным диваном, который явно сохранился здесь еще с шестидесятых, помнил такую мебелишку Легат. Был еще письменный стол с пятью или шестью телефонными аппаратами, в том числе и традиционного цвета слоновой кости аппаратом Правительственной связи № 2. За столом сидел молодой старший лейтенант. Справа и сзади него имелись другие двери, внешне – близнецы первых, фигурально выражаясь, из-под одного рубанка вышли. Начальнические, надо полагать.