– Лови страховку! – услышал Люр сверху. Мальчишка увязался-таки за ним.
– Прогульщик – отозвался Люр, поймав пояс с карабином. – Теперь тебя арестуют.
– Ерунда, ребята в школе прикроют. Аста им скажет.
– А дома?
– Так мы же вернёмся к ужину. Вылезай!
– Погоди, есть ещё дело.
Люр, вбивая в скалистый склон крючья (пригодились всё-таки!), поднялся к узору из камней. Молоток легко входил в искусственную перемычку, и вскоре в скале открылось каменное углубление, а в нём – небольшой ящик из непрозрачного пластика. Люр переложил ящик в рюкзак, спустил его на тросе, потом спустился сам.
– Всё! – крикнул он Верну, надевая рюкзак, – Ты хорошо закрепил конец?
– Обижаешь!
– Ладно, я вылезаю. Подстрахуй.
****
Как Люр и ожидал, в ящике обнаружились книги – бортовой журнал и три толстых тома дневников командора. Верн потребовал допустить его к находке, «в награду за спасение». Люр, усмехнувшись, допустил. После ужина они вдвоём уединились в комнате Люра. Часа три им никто не помешает: родители смотрели новости, потом ожидался сериал. Аста присоединилась к семейному просмотру. «Даст сигнал, если что», – пояснил Верн.
Начали с бортового журнала. Это была обычная экспедиция. Два месяца полёта от Земли до точки входа в область прыжка, а потом ещё два месяца от точки выхода до намеченной планеты. За эти четыре месяца не случилось ничего особенного: будущие колонисты ближе знакомились друг с другом. Завязывались дружбы, намечались брачные союзы, выделялись лидеры – им предстояло основать правящую группу. На время полёта основную и непререкаемую власть осуществляли командор и старшие офицеры, а на планете предстояло постепенно перейти к гражданскому правительству. Пока шла притирка людей друг к другу – начиналась общая история. Свою будущую родину они полушутливо называли «Землёй Обетованной». Постепенно название сократилось до «Обетованной», а к концу полёта – до «Бетты». Так они и назвали планету на последнем перед прибытием общем собрании.
Бортовой журнал – официальный документ. Сухой язык, ничего лишнего. Информативно, но не слишком увлекательно. Мальчишка скоро стал клевать носом, и Люр отослал его спать, обещав рассказать всё, о чём прочитает, утром. Дверь за Верном закрылась, а Люр, помассировав веки, принялся за командорские дневники, описывающие жизнь колонии за тридцать лет. Дневники приятно удивили его отходом от сухого канцелярского стиля – Ральф писал для себя и своих потомков. Тем не менее, Люк тоже начал задрёмывать: сказался тяжёлый день и обыденность описываемого – вначале история Бетты напоминала десятки прочитанных им раньше.
Небольшое поселение постепенно превращалось в город с аграрными пригородами. Население росло – появлялись другие города. Бешеный климат? И такое бывало. Люди ко всему приспосабливаются. Зато – щитовые деревья с ценнейшей древесиной, зато уникальные лекарственные растения, пользующиеся огромным спросом на космическом рынке. И расположение планеты неплохое: сектор Бетты, хотя и фронтир, примыкал к давно обжитому району Галактики, и торговые корабли посещали планету не реже раза в год. В принципе, Бетта могла жить только за счёт торговли своим уникальным растительным сырьем, поддерживая заповедные территории. Однако партия у власти настаивала на самообеспечении под лозунгом: «А что будет, если разразится глобальная война и торговые связи прервутся?!»
Ральф не верил в войну, но не возражал и против развития сельского хозяйства и собственной промышленности. В разумных пределах, не нарушающих природную специфику планеты. Впрочем, его соображения не имели особого веса – к тому времени (а прошло уже девять лет после высадки) он ушёл из правительства, женился, растил детей. Новому поколению климат не мешал: дети росли здоровыми и жизнерадостными. Старший осенью пойдёт в школу – новенькое здание готово было принять первых коренных жителей Бетты. И тут случилось событие, изменившее всё: очередной свободный торговец привез на обмен Климатическую Машину.