– Ханна места себе не находит от тревоги.
– Правда? – говорю я. – Что ж, теперь она понимает, что я чувствовала последние шесть недель.
Он игнорирует мои слова и поворачивается к Григгсу.
– Я отвезу тебя домой, Джона. Нам в любом случае возвращаться через два дня, так что не вижу смысла тебе ездить туда-сюда.
Я не могу сдвинуться с места. Я приклеилась к Григгсу, не желая отпускать его. Я проникаюсь ненавистью к этому человеку просто за то, что он предложил такое, но Григгс лишь мягко усаживает меня на пассажирское сиденье.
– Сэр, я бы предпочел вернуться.
– Я не предлагаю тебе выбора, Джона, – тихо говорит Бригадир.
– Сэр, либо вы отвезете меня туда, либо я буду добираться сам, но в лагерь я вернусь.
Григгс даже не покрывается потом, что удивительно, потому что я знаю, как он уважает Бригадира. Джона садится на заднее сиденье и спокойно пристегивается. Бригадир смотрит на него в зеркало заднего вида.
– Лучше было бы оставить все так, как было три года назад.
«Все» – это, видимо, наши с Григгсом отношения.
– Как вы поступили с Нани? – огрызаюсь я. – У вас был выбор. Вы могли держаться от нее подальше, но вы вернулись.
Он не двигается, глядя прямо перед собой.
– Где моя мать? – спрашиваю я.
Бригадир заводит машину и выворачивает из узкого переулка.
– Где они? Моя мама и Ханна?
– Сейчас мы к ним не поедем.
– Остановите машину! – возмущаюсь я.
Он продолжает ехать вперед.
– Я хочу увидеть их сейчас же. – Я отстегиваю ремень безопасности. – Остановите машину.
Бригадир не останавливается, и я набрасываюсь на него с кулаками. Машину немного заносит, и Григгс высовывается с заднего сиденья и хватает меня.
– Тейлор, успокойся, – твердо требует он, не выпуская меня.
Бригадир скидывает скорость и тормозит на обочине. Я так зла, что мне, как никогда, хочется сделать ему больно.
– Скоро, – говорит он, и я понимаю, что заставила его запыхаться. – Тейт так хочет, Тейлор, и тебе, возможно, это кажется ужасной несправедливостью, но нам придется выполнить ее желание.
Я немного расслабляюсь, и Григгс отпускает меня.
– Сэр, – начинает он, и в его голосе что-то меняется. – Скажите ей правду. Пожалуйста.
Я не понимаю, о чем речь, пока Григгс не наклоняется вперед.
– Ее мама лежала в хосписе. Моя бабушка тоже там была. Я знаю, что это значит.
Бригадир смотрит на меня, и я вижу, как он сглатывает. Все постепенно начинает вставать на свои места.
– Ей недолго осталось.
Я слышу какой-то звук. Будто животное кричит от боли. Потом я понимаю, что этот звук вырывается у меня из горла. Я выскакиваю из машины и бегу прочь от них. Слышу стук тяжелых подошв за спиной, а потом меня хватает сильная рука. Это заставляет меня остановиться, но я выкручиваюсь из хватки Бригадира и начинаю его колотить. Моя рука сжата в кулак, я кричу от ярости, и мне больно от избытка чувств. Какое-то время он позволяет мне бить его, как будто со всем смирился. Потом сильно и резко хватает меня за руки, прижимает к себе, заставляя уткнуться лицом ему в грудь. Я слышу, как под щекой бьется его сердце.
Внезапно меня словно переносит в другое время. Я сижу на плечах великана. Мне так хотелось, чтобы это были плечи моего отца, не зная, что это был Джуд. Но он обнимает меня так, как Ханна никогда не обнимала. Я ощущаю его облегчение, как будто он очень давно никого не обнимал, но очень хотел это сделать.
Мы молчим, возвращаясь обратно, но Джуд идет, положив руку мне на плечо, и я чувствую, как она дрожит. Когда мы садимся в машину, он прокашливается и поворачивает ключ зажигания.
– Она думала, что вы серийный убийца, – сообщает Григгс.
– Я слышал. От Джессы Маккензи.
Говорить мне пока не хочется, но становится любопытно.
– Что вы там с ней делали? – тихо спрашиваю я.
– Когда я не пытался выпытать у нее, где ты, мне приходилось слушать интригующую историю о том, как я подрабатываю похитителем.
– Все на основании инкриминирующих обстоятельств, – добавляет Григгс. – Похоже, вы всегда то ли здесь, то ли отсутствуете, когда кто-нибудь пропадает.