Выбрать главу

— Никто этого не знал. Она, оказывается, туда недавно переехала.

— Может быть, захотела жить поближе к работе? — предположил Мамедов.

— В том-то и дело, что это не ближе. Главное, никому об этом не сказала.

— Не знаешь, у нее ничего не пропало?

— Серьги и цепочка остались на ней, а вот пустую сумку нашли в двух кварталах от дома.

— Откуда такие сведения, Жень? — недоверчиво посмотрел на него Мамедов.

— Да нас же всех там опрашивали, кто где был тридцатого апреля вечером.

— Проверяли алиби…

— Вот-вот. Ну так потихоньку все и прояснилось, или почти все.

— А в вашем агентстве она с кем-то дружила?

— Характерец, надо сказать, у нее был не ахти какой! Пожалуй, ближе всех она была с Любкой Городницкой и Оксаной Цой.

— А где их можно увидеть? Ты адреса их знаешь?

— Да зачем тебе адреса? Приди завтра с утреца, они все в агентстве должны быть.

— Хорошо. — Мамедов добавил немного коньяка в кофе и поднял рюмку с остатками напитка.

— Ладно, — Женька поднял свою рюмку, — давай помянем Марию, — и одним махом опрокинул содержимое в рот.

— Ну что, — Мамедов вопросительно посмотрел на него, — пошли?

* * *

— Здесь направо, — Женька, сидевший на переднем сиденье рядом с Алискером, показал пальцем, куда свернуть, — тормози, приехали.

Мамедов остановил «Ниву» на тихой улочке недалеко от центра, застроенной старыми одно— и двухэтажными домами. Выйдя из машины, они прошли во двор, в дальнем конце которого стоял новый туалет из свежеструганных досок.

— Удобства во дворе, — произнес Мамедов.

Две огромные немецкие овчарки при их приближении беспокойно забегали за забором из сетки рабицы, и вскоре двор огласился их злобным лаем. Женька подошел к низкой деревянной оградке с покосившейся калиткой и, перегнувшись, снял крючок. Он вошел в крохотное пространство палисадника, куда выходили две двери. Приблизившись к правой, надавил кнопку звонка.

— Навряд ли она сейчас будет дома, — Женька надавил на кнопку еще раз.

— Давай спросим соседей, — Алискер поискал глазами звонок у левой двери и, не найдя, постучал в маленькое окошечко.

За дверью раздались шаркающие шаги, но прежде чем она открылась, прошло еще не меньше минуты. Когда же дверь со скрипом отворилась, Алискера обдало запахом рыбы и еще какой-то кислятины. Поморщившись, он сделал шаг назад.

Сгорбленной старухе, появившейся в проеме, можно было дать лет двести. Совершенно непонятно было, во что она одета: голова повязана пестрым платком, платок побольше прикрывал ее старческие плечи, несколько юбок, как у цыганок, торчали одна из-под другой. Двигалась она с большим трудом, но подслеповатые слезящиеся глаза смотрели на Алискера с живым интересом.

— Мы ищем Олю, — произнес Алискер, указывая на соседнюю дверь, — она здесь комнату снимает.

Возле бабкиных ног, обутых в старые кожаные тапки, отороченные мехом, терлась пара кошек.

— А-а? — старушка приложила сложенную рупором ладонь к уху.

— Мы ищем вашу соседку, — наклонившись к ней, крикнул Мамедов.

— Нету ее, — поняла, наконец, старушка.

— Когда она будет?

Овчарки у дома напротив немного успокоились и теперь только порыкивали.

— Не знаю, милый, ее уж, почитай, два дня как нету.

— Два дня? — Алискер сделал удивленное лицо, — а где же она? Может, загуляла, а?

— Все может быть, — философски заметила старушка, — только раньше она так надолго не пропадала. Да вы уж не первые, кто ее разыскивает. Вчерась тоже двое приходили.

— Наверное, приятели, — как можно громче произнес Мамедов.

— Может кому и приятели, только не Оле.

— Это почему же? — спросил Мамедов.

— Потому, — старушка наклонившись, погладила своих кошек, — вот взять к примеру вас, сразу видать, люди порядочные. А энти приперлись ни свет ни заря, весь двор перебаламутили, я с ними даже разговаривать не стала. Тьфу, — старушка в сердцах плюнула на порог.

— Понятно, — задумчиво произнес Алискер, — а как хоть они выглядели?

— Эти двое-то? Ну, знамо как выглядели, как уроды какие. В костюмах с ненашенскими надписями, в глазах туман, на головах ежики. Тьфу, как после пятнадцати суток.

— Ага, бритоголовые, значит? — решил уточнить Мамедов.

— Во-во, милай, совсем безголовые, — согласилась старушка, — а вы что же, Олины приятели?

— Приятели, — Мамедов достал из кармана визитную карточку и вложил в старческую руку, — у меня к вам будет просьба: передайте это Оле. Попросите ее позвонить, скажите — это очень важно!