— Я говорю из штаб-квартиры ЦРУ, и мне немедленно нужен посол!
— Соединяю. — Подумать только, какая она спокойная, пронеслось в голове Райана.
— Слушаю, в чем дело?
— Господин посол, с вами говорит Джек Райан, заместитель директора ЦРУ…
— Это открытая линия.
— Знаю. Молчите и слушайте. В аэропорт Мехико-Сити прибывают два пассажира рейсом компании «Америкэн Эйрлайнс» из Майами. Нам нужно задержать их и доставить обратно в Вашингтон — немедленно!
— Наши граждане?
— Нет, мы считаем, что это террористы.
— Значит, придется арестовать их и потребовать выдачи через местную юридическую систему…
— У нас нет на это времени!
— Райан, мы не можем применить силу, местные власти не согласятся…
— Господин посол, я прошу вас сейчас же позвонить президенту Мексики и сказать ему, что нам требуется его помощь. Скажите, что это вопрос жизни и смерти, хорошо? Если он немедленно не даст согласия, я хочу, чтобы вы передали ему, что нам известно о его пенсионном плане. Понятно? Произнесите именно эти слова: «Мы знаем о его пенсионном плане».
— Что это значит?
— Это значит, что вы должны сказать точно то, что я вам передал, понятно?
— Послушайте, мне не нравится заниматься глупыми играми и…
— Господин посол, если вы не сделаете в точности то, что я вам говорю, я прикажу одному из моих людей обезвредить вас, и тогда президенту позвонит советник-посланник.
— Вы не имеете права угрожать мне!
— Я предупреждаю, приятель, и если вам кажется, что я шучу, попытайтесь сделать по-своему!
— Спокойнее, Джек, — предостерег Бен Гудли.
Райан отвел взгляд от телефона.
— Извините меня, сэр. У нас здесь крайне напряженная обстановка. В Денвере произошел ядерный взрыв, и эти двое могут помочь найти виновников. Послушайте, сейчас не время для церемоний. Прошу вас, пожалуйста, помогите нам.
— Хорошо.
Райан с трудом выдохнул.
— Спасибо. Передайте президенту Мексики, что один из наших людей, мистер Кларк, через несколько минут будет в кабинете начальника службы безопасности аэропорта. Господин посол, все это необычайно, исключительно важно. Еще раз прошу сделать все именно так, как я вам сказал.
— Я поступлю, как вы просите. Но вам нужно успокоиться, — посоветовал профессиональный дипломат.
— Мы стараемся сдерживать себя, сэр, стараемся изо всех сил. А сейчас скажите своему секретарю, чтобы она снова соединила меня с начальником нашей резидентуры. Благодарю вас, сэр.
Райан повернулся к Гудли.
— Если снова заметишь в моем поведении что-то подобное, трахни меня по голове чем-нибудь тяжелым, Бен.
— Кларк слушает.
— Мы пересылаем факсом фотографии вместе с именами и номерами кресел в самолете. Прежде чем хватать их, договорись с начальником службы безопасности аэропорта. Твой самолет все еще там?
— Да.
— Как только они будут у тебя в руках, грузи их на борт и немедленно вылетай.
— Будет исполнено, Джек.
Райан положил трубку и соединился с Мюрреем.
— Передай все материалы, которые имеются у тебя, начальнику нашей резидентуры в Мексике. У меня там два оперативника, отличные парни, Кларк и Чавез.
— Кларк? — спросил Мюррей? передавая документы Пэту О'Дэю. — Тот самый, что…
— Тот самый.
— Желаю ему удачи.
Тактическая проблема, стоящая перед ним, была сложной. Над головой Дубинина барражировал противолодочный самолет, и потому он не мог позволить себе ни единой ошибки. Где-то впереди находился американский подводный ракетоносец, и Дубинин принял твердое решение уничтожить его. Капитан рассуждал так: ему был отдан приказ защищаться в случае необходимости. Его подводную лодку атаковали торпедами, и это радикально меняло ситуацию. Вообще-то следовало запросить по радио командование флота о том, как поступить, или по крайней мере сообщить о своих намерениях, но, когда у тебя над головой кружит самолет, это чистое самоубийство, а сегодня ему уже один раз чудом удалось спастись от смерти. Нападение на «Адмирала Лунина» означало только одно — американцы собирались напасть на его страну. Они сами нарушили свое излюбленное международное правило: моря свободны для всех кораблей. На него было совершено нападение в международных водах еще до того, как он приблизился на расстояние, с которого мог совершить агрессивный акт. Поэтому кто-то полагал, что существует военное положение. Вот и хорошо, подумал Дубинин. Да будет так.
Хвост субмарины, состоящий из вереницы буксируемых пассивных датчиков, опустился значительно ниже глубины, на которой находилась подлодка, и акустики работали сейчас с напряжением, которого прежде никогда не испытывали.