Долорес приходит к нему на помощь и встает на колени перед Маккензи.
— Я понимаю, почему ты расстроена, Маккензи. У меня тоже не было кузин.
Маккензи всплескивает руками.
— Я просто не понимаю! Вы своего ребенка выбирали! Это было не так, как у тети Кейт и мамы, где просто пришлось всем принять то, что получилось. Почему вы не могли выбрать девочку?
Ди улыбается.
— Мы не выбирали Рейна3, милая. Он выбрал нас. И хотя он и не вырос в моем теле, он вырос в моем сердце. Он должен был стать нашим сыном — у нас, правда, не было выбора.
Маккензи глубоко вздыхает.
— Что ж, в следующий раз, когда вы решите воспитывать ребенка, не могли бы вы сказать своему сердцу, что нам здесь еще одна девочка не помешает?
Мэтью заключает ее в объятия и крепко сжимает.
— Постараюсь.
Лично я, рад, что у них мальчик. Знаете, как говорят: «Только вся деревня может вырастить ребенка»? Это не так. Деревня нужна, что бы вырастить девчонку. Возьмите заголовок — любой заголовок. Линдси Лохан, Бритни Спирс, Майли Сайрус — не их вина, что они ходячая катастрофа. Это потому что в их жизни не было людей, которые бы могли их научить. Подготовить их к тому, что все еще по большей части считается мужским миром.
С мальчиками проще. Затарьте им холодильник, поддавайте время от времени, отговорите их прыгать с крыши в бассейн, удостоверьтесь, что они пользуются мылом, когда в душе. Вот и все.
У девочек все по-другому. Вам надо переживать об их низкой самооценке и самовосприятии, расстройстве пищеварения, вскрытии вен, употреблении наркотиков, проституции, злобном отношении подруг и полчищах придурочных подростков, которые так и жаждут запихать свой член, и при этом им плевать на разбитое сердце, беременность или венерические болезни.
Даже если сейчас у Маккензи все в порядке, как только наступит половое созревание, как оно будет — не угадаешь. Поэтому когда наступит это время, чем меньше меня будут отвлекать, тем лучше.
Когда Мэтью и Долорес встают с пола, я спрашиваю:
— Кстати, а где Майкл? С Хельгой?
В отличие от Кейт и меня, Мэтью и Ди не имеют проблем с тем, чтобы нанять няню. И Долорес может быть ненормальной, но она не тупа — ни за что она не наймет какую-нибудь молодую сексуальную помощницу, приехавшую к ним по программе обмена, чтобы качать ее ребенка в колыбели. Хельга — профессиональная няня из России. Она подозрительная и не доверяет любому, кто не связан с Майклом, и даже тому, кто связан. Она очень сильно напоминает Брутуса из мультфильма Моряк Папай. У нее есть усы, и она вечно скалится. И она могла бы надрать мне задницу одной рукой.
Мне она нравится.
Потому что она считает, что солнце встает и заходит вместе с моим племянником. Она называет себя его бабушкой, и можно легко увидеть, что она солжет, украдет и убьет ради него. За что ей плюсик.
Маккензи хохочет.
— Дядя Дрю, Рейна зовут не Майкл, а Рейн.
Взгляд Ди-Ди становится резким, когда она разглядывает меня.
— Дядя Дрю знает, как его зовут, Маккензи. Он просто ведет себя, как придурок.
Я смеряю Ди-Ди взглядом.
— Рейн — это не имя. Это природное явление. Каждый ребенок заслуживает нормального имени. Для меня он всегда будет Майклом.
Я работаю над тем, чтобы сменить ему свидетельство о рождении. Небольшая подделка еще никому не навредила. Господи, что я буду за дядя, если позволю ребенку идти по жизни с таким хреновым именем, как Рейн? Ему итак уже досталось жить с ненормальной матерью.
— Козел.
— Не его вина, что у него чокнутая мамаша, а его отец стал жертвой насилия в семье.
Мэтью вставляет свои жалкие пять копеек:
— Мне нравится имя Рейн.
Как печально.
Я фыркаю.
— Нет, не нравится, — я стучу по виску. — Это говорят промытые мозги. Она тебя приворожила. Тем, что у нее между ног.
Если бы я врезал ему достаточно сильно, думаете, он бы очнулся от этого?
— Промытые мозги? Посмотрите-ка кто говорит. Скажи спасибо Джеймсу. Клянусь, иногда это единственное, что держит Кейт рядом с тобой.
Несколько лет назад, такой комментарий меня бы обеспокоил. Но не теперь.
— Пожалуйста. Мы все знаем, что это мой член держит ее рядом со мной. И в ближайшее время он никуда не денется, так что я не переживаю.
Прежде чем Ди наносит ответный удар, со стуком открывается входная дверь, и в гостиную входит светловолосый мальчишка восьми лет.
Он одаривает мою сестру кривоватой улыбкой.
— Привет, Миссис Р.
Александра улыбается.
— Привет Джонни.
Потом она поворачивается к нашим родителям.
— Мама, папа, вы помните Джонни Фицджеральда снизу? Он любезно предложил свои услуги поразвлекать малышей в эти выходные.
Джонни Фицджеральд. Звучит знакомо? Вспоминайте.
Я дам вам минутку, чтобы покопаться в воспоминаниях.
*
*
*
*
*
*
*
*
*
*
*
*
*
*
Помните дурковатого испорченного дошколенка, который сказал Маккензи, что пенисы лучше, чем вагины, кучу лет назад? Вот — тот Джонни Фицджеральд.
Он живет этажом ниже. С самого детского сада, он и Маккензи были не разлей вода. Его отец — старый богач, мать — скрытая алкоголичка. Александра приглашает его так часто, как может, чтобы он мог иметь представление о нормальной семье.
Маккензи грозит пальцем Джонни:
— Ты можешь помогать, но ты должен делать то, что я скажу. Я — главная.
Я улыбаюсь своей сестре.
— Боже, звучит знакомо.
Как по сигналу, из угла доносится пронзительный крик Джеймса:
— Мое! Это мое!
Александра ведет бровью вверх.
— А как это знакомо. Должно быть гены.
Потом начинается война полов между Джонни и Маккензи.
— Погоди секунду, Кензи, — говорит он. — За главного должен быть я. Я — мальчик и они тоже мальчики.
— И что?
— То, что я могу показать им то, чего не можешь ты.
Моя племянница упирает руки в боки, идеально имитируя позу моей сестры. Вот вам и гены.
— Например?
— Могу показать им, как играть в бейсбол.
— Я тоже могу.
— Могу играть с ними в машинки.
Маккензи фыркает.
— И я могу.
Джонни переходит к решительному наступлению.
— Я могу показать им, как писать стоя.
Тяжелая пауза. Маккензи хмурится.
Джонни начинает думать, что он победил. Такой молодой. И такой глупый.
Пока Маккензи не начинает улыбаться. Триумфально.
— Они носят подгузники — еще не пользуются туалетом.
Джонни опускает голову в знак поражения. Пора бы уже привыкнуть к этому, малыш.
— Ладно — можешь быть за главную.
Маккензи улыбается шире. Потом щелкает пальцами.
— Отлично.
ГЛАВА 4
Через десять минут появляется Джек О’Шей. На нем элегантная голубая рубашка и брюки. Рыжие волосы коротко подстрижены и намазаны гелем. Джек — последний из моих холостых друзей. Одинокий волк. Сорвиголова. Он все еще живет жизнью, которая, я думал, всегда будет у меня. Спонтанная. Легкомысленная. Раскрепощенная. Он получает огромное удовольствие от того, что дразнит нас своими крутыми ночами — и диким совокуплением — которые мы упускаем.
Не собираюсь врать; но я западаю на его истории, потому что помню, каким классным может быть случайный секс. Но я бы ни за что не поменялся с ним местами. Мне хорошо там, где Кейт Брукс.
Сейчас мы все собрались в кухне, где моя мама и сестра накрыли для всех завтрак. Джек жует свежий круассан и болтает с моей матерью.
— Вы выглядите прекрасно, как всегда, Миссис Эванс.
Она хохочет, как девочка-чирлидер, болтающая с капитаном команды. Фууу.
— Спасибо, Джек. Как это мило с твоей стороны.
— Просто говорю правду. Теперь скажите мне, как часто вас принимают за няню, когда вы гуляете с этими малышами? Потому что никто и ни за что не поверит, что вы их бабушка.
Звучит так, будто он подкатывает к моей матери, но это не так. Когда вы являетесь плейбоем, вы просто так разговариваете — со всеми женщинами. Помните об этом, когда какой-нибудь дамский угодник будет завораживать вас своим словесным поносом. Вы — не особенная. Он не это имеет в виду. Это просто в его натуре.