Тем временем наследники, с нетерпением ожидавшие оглашения завещания, услышав его содержание, были крайне раздосадованы и возмущены. Дело в том, что граф Пальфий был знатоком и ценителем произведений искусства — он на протяжении долгих лет выискивал и закупал полотна старых мастеров, скульптуры и декоративные изделия во многих европейских странах и в результате потратил на эти приобретения почти все свое состояние.
Но это полбеды — в своем завещании граф распорядился: все собранные им художественные ценности должны остаться в замке, чтобы их могли изучать в научных целях искусствоведы и музейные работники, а также чтобы они были доступны для обозрения всем желающим. Словом, граф завещал превратить замок в богатый экспонатами общедоступный музей.
Наследников, уже подсчитывавших в уме барыши от продажи находившихся в замке произведений искусства, такое решение никак не устраивало. Они сумели получить медицинское заключение о том, что к моменту составления завещания у графа уже развился прогрессивный паралич, то есть сифилитическое поражение головного мозга, характеризующееся прогрессирующим распадом психики вплоть до слабоумия. Им также удалось «организовать» нескольких свидетелей, согласившихся выступить в суде и привести примеры многочисленных странностей в поведении графа в последний период его жизни.
На этом основании наследники смогли оспорить ряд ключевых пунктов завещания. В итоге многие художественные ценности перешли в их собственность и после бурной дележки были распроданы. И хотя замок открыли для осмотра туристам и прочим посетителям, солидным музеем и подлинным храмом искусства, как надеялся покойный граф, он не стал.
С течением времени страсти, разгоревшиеся в связи со смертью графа Пальфия от «модной болезни» и последовавшей за ней борьбой наследников против правомочности его завещания, улеглись. Казалось, должна была обрести покой и душа графа. Однако все сложилось иначе.
Почти полвека спустя в старинном Бойницком замке начали происходить загадочные события. В 1957 году одна из служительниц сообщила, что из мраморного саркофага стала сочиться какая-то густая, смолистая жидкость темно-красного цвета. Со временем ее набралось около 2 л. У работников и обитателей замка возникли опасения, что в этой странной жидкости может таиться угроза для посетителей и для них самих. Анализы — химический и бактериологический — показали, что жидкость имеет сложный состав, содержит несколько видов бактерий, но опасности для здоровья человека не представляет.
Было высказано предположение, что жидкость образовалась в результате реакции между введенным в тело графа консервирующим раствором и цинком, из которого был изготовлен гроб, а вытекать наружу она стала после того, как коррозия проела металл насквозь. Правда, ученых мужей несколько смущало то, что для этого понадобилось целых 50 лет.
Любопытный факт: выделение жидкости из саркофага прекратилось в сентябре 1995 года, в тот самый день, когда — в соответствии с соглашением между правительствами Чехии и Словакии о разделе культурного наследия бывшей Чехословакии — в Бойницкий замок был возвращен и установлен на прежнее место в замковой часовне алтарь работы флорентийского мастера XIV века.
Возможно, что два события совпали случайно, но многие из нынешних работников и обитателей замка сочли это обстоятельство знамением свыше. Было известно, что при жизни Ян Пальфий постоянно приходил в часовню и нередко проводил перед алтарем долгие часы. По мнению людей, близко знавших графа, алтарь связывал его с иными мирами и предоставлял ему возможность черпать из окружающего пространства дополнительную энергию, которая и давала ему силы долгие годы бороться со своей ужасной болезнью.
Что касается художественных достоинств алтаря, то, видимо, граф не зря считал его своим самым ценным приобретением: с 1933 года алтарь находился в Штернбергском дворце Праги и в течение 60 лет был украшением его экспозиции.
А между тем странные события в Бойницком замке продолжаются и поныне. Свидетелями этих событий регулярно становятся сотрудники сыскного и охранного агентства, круглосуточно обеспечивающие безопасность замка и находящихся в нем художественных произведений. Вот что рассказывает начальник одной из смен охраны: «Представьте себе гладкую и ровную поверхность стола, на которой стоит чашка кофе. Никто до нее не дотрагивается. И эта чашка вдруг начинает подпрыгивать. Или вот еще: сам собой поворачивается ключ в замке огромного старинного сундука. Я ни за что не поверил бы этому, если бы не видел и то и другое собственными глазами! Охранники мне говорят, что нередко слышат приглушенные голоса или неразборчивое бормотание в пустых, запертых снаружи комнатах. Однажды служебная собака яростно залаяла и стала кидаться на дверь одной из таких комнат. Дверь открыли, в комнате — никого…»