В этот момент к ней подбежал Бруно.
– Ты в порядке? – он помог Анне подняться и теперь внимательно рассматривал ее лицо.
– Я в норме. Ты вовремя приехал.
Бруно посмотрел в ту сторону, куда побежали солдаты, но их уже и след простыл.
– Приехал бы еще раньше – навалял бы им! Упыри, животные…
– Думаешь, мы вдвоем бы справились с тремя? – усмехнулась Анна, беря свою винтовку. – Пойдем.
Пока они шли к машине, Бруно заботливо придерживал Анну за локоть.
– Точно помощь не нужна? Могу до госпиталя подвезти, – он кивнул на свой пикап, но Анна лишь благодарно похлопала его по плечу.
– Бруно, не волнуйся и занимайся своими делами. Разве что забери вот это.
Она достала из нагрудного кармана сложенный лист бумаги со свежими разведданными. Распрощавшись с Бруно, она поспешила в штаб.
Анна столкнулась со Штефаном прямо около его кабинета. Увидев ее расцарапанное лицо, он нахмурился.
– Что с вами, лейтенант?
– Всё в порядке, полковник, я… поскользнулась.
Анна хотела обойти его, чтобы улизнуть к себе в кабинет. Сейчас ей не очень-то хотелось с кем-либо разговаривать, но Штефан неожиданно выставил в сторону руку, преграждая ей путь.
– Зайди, – он слегка подтолкнул ее в направлении своего кабинета.
Анна опустилась на стул сбоку стола, где она обычно сидела на совещаниях и чаепитиях. Штефан расположился рядом и молча смотрел на нее. Анна избегала встречи с его взглядом. Наконец, устремив взгляд в столешницу, она произнесла:
– На стрельбище трое солдат схватили меня… Не знаю, что они хотели сделать… Приехал водитель, Бруно, и они убежали.
– Ты их знаешь? Из какой они роты? – спросил Штефан таким тоном, что по спине у Анны пробежал холодок.
– Я не разглядела их лица. Полковник… Ничего страшного не произошло. Разрешите пойти и привести себя в порядок?
– Не разрешаю.
Анна молча уставилась на Штефана, который подошел к небольшому шкафу в углу кабинета, достал оттуда кусочек бинта и маленький темный пузырек. Он открутил крышечку и смочил содержимым бинт. Запахло спиртом. Виктор промокнул ссадину на лице Анны, и она дернулась, зашипев, поскольку щеку пронзила резкая боль.
– Тише… – Штефан придержал ее лицо другой рукой, продолжая очищать рану.
Закончив, он положил перед Анной листок бумаги и карандаш.
– Опиши все приметы подонков, которые запомнила. Я возьму расследование этого инцидента под личный контроль.
Анна машинально взяла карандаш и склонилась над бумагой.
– А что с ними будет?
– В расход, – без колебаний ответил Штефан, но тут же сам себя перебил: – Нет, нет, в штрафную роту. Пусть хотя бы пользу принесут… В любом случае, они смертники.
– Смерть? То есть это будет адекватным наказанием за…
– Покушение на преступление – тоже преступление. Я выступаю решительно за суровое и показательное возмездие. В назидание остальным, – полковник встал посреди кабинета, сложив руки на груди. – Далеко не у всех есть совесть. Но почти у каждого есть более надежный внутренний тормоз – страх.
Дверь с грохотом распахнулась, и в кабинет ворвался один из офицеров.
– Полковник, у пограничного пункта Свитава серьезный бой! – выпалил он, запыхавшись. – У нас потери, похоже, Ревена вздумала идти на прорыв!
Анна и Штефан одновременно вскочили с мест.
– Сейчас же организуй подкрепление! – отдал приказ Виктор.
– Там мой взвод! – выдохнула Анна и рванулась к двери, но Штефан больно схватил ее за локоть.
– Думаешь, я пущу тебя туда?
– Думаешь, я буду тебя спрашивать? – прорычала Анна, вырвала руку из его хватки и выбежала из кабинета.
========== Глава 9. Сердце из алмаза ==========
Анна почти на ходу заскочила в одну из бронемашин, которые ехали к границе. Следом отправлялась внушительная колонна тяжелой техники, но она ползла слишком медленно, а маленькая проворная «коробочка» могла домчать до места боя за полтора часа.
В бронемашине оказался командир пятой артиллерийской роты и несколько сержантов. На полпути Анне удалось уговорить экипаж, чтобы ей позволили выйти на радиосвязь со Свитавой.
Древний динамик рации издавал невыносимый треск, в эфир врывались протяжным шипящим гулом звуки отдаленных взрывов.
– Свитава, это Сирена! – повторяла Анна в микрофон уже в десятый раз, но голоса солдат с передовой едва можно было различить среди посторонних шумов.
– Сирена, слышу вас! – наконец, внятно ответили на том конце эфира.
– Наша ДРГ пропала где-то в вашем районе, вы что-то знаете?
– Они укрылись в соседнем блиндаже. Здесь очень плотный огонь. Пока не придет подкрепление – мы можем только сидеть и ждать.
Расслышать дальнейшие реплики было невозможно – сигнал прерывался ежесекундно, а вскоре и вовсе пропал.
Когда бронемашина подъехала к границе, уже издалека были слышны частые взрывы мин и стрельба. Приехавшие офицеры и солдаты первым делом поспешили в полевой штаб, наскоро сооруженный из темно-зеленых армейских палаток в относительно безопасном месте на краю леса. Анна же незаметно для всех прошла пару сотен метров на запад и осторожно выглянула из-за пригорка, откуда открывался вид на поле боя.
На мертвой траве, вмешанной в грязь берцами, тут и там были разбросаны грязно-белые подтаявшие пятна снега, в некоторых местах приобретшие красноватый оттенок. Мимо пригорка в сторону лагеря двое медиков протащили прямо по земле раненого, который не подавал признаков жизни. На снегу остались алые следы.
Вдалеке были видны вспышки – Ревена вела массированный огонь по солдатам Ноленсии. Внезапно Анна услышала пронзительный свист, будто кто-то замахнулся огромным кнутом, и в следующую секунду в считанных метрах раздался оглушительный взрыв. Анна инстинктивно прижалась к земле, прикрывая руками голову. Сверху сыпануло мокрой землей.
Как только звон в ушах немного стих, Анна подняла голову. Примерно в сотне метров впереди располагался блиндаж, где должен был находиться ее взвод. Рядом с ним – гнездо пулеметчика, который отчаянно палил по ревенским позициям. Чуть позади, в окопе, залегли гранатометчики, выжидая подходящий момент для выстрела. Анна прикинула свой маршрут: можно было попытаться доползти до блиндажа, сделав небольшой круг – первый десяток метров скрыться за маленькими кочками, похожими на насыпи над кротовьими норами. Дальше ее укроет от огня низина, по которой она доберется до окопа, а по нему – прямиком в блиндаж.
Анна двинулась ползком и с иронией подумала, что весьма удачно сегодня была одета не в выглаженную штабную юбку. Местами потертому и вылинявшему камуфляжу не было суждено пережить этот день: водянистая грязь вперемешку с тающим снегом забивалась под рукава и очень скоро насквозь пропитала ткань.
Добравшись до блиндажа, Анна встретила там мотопехотный взвод из первой роты и своих разведчиков. Она прислонилась к укрепленной деревянными брусами стене, чтобы перевести дыхание и освоиться в полумраке. Грязная и мокрая ДРГ сидела у противоположной стены. Кого-то среди них не хватало.
К Анне подошел солдат-пехотинец с измазанным в саже и грязи лицом, от чего его глаза, казалось, неестественным образом светились.
– У нас уже двое убитых, четверых раненых увезли, а там на поле еще трое, не знаем, живы ли… До них не добраться.
– Когда они атаковали? – спросила Анна.
– Они контратакуют. Это мы атаковали первыми.
– Как мы? Кто приказал?
– Прямое офицерское начальство, кто же еще! – солдат сплюнул в сторону.
К разговору подключился Юрген:
– В шесть утра мы возвращались с вражеской территории после вылазки на разведку, и тут нашим мотопехотным поступил приказ захватить пограничный пункт Ревены. Наш взвод оказался между двух огней, еле добрались до этого блиндажа… Петра там осталась… Ее отбросило взрывом в овраг, вроде ранило сильно. А может и… – он замолчал на полуслове.
– Не понимаю… – нахмурилась Анна. – О планах атаковать мне должен был сказать Штефан.
Снаружи загремела канонада тяжелых орудий.