Она не выносила Глоша, но вынужденно терпела. С ним хотя бы была надежда. Будь неладен тот день, когда появился Тапус. Расстроенная и совершенно не в духе Хула – одна из старейшин, шаркая и держась за разболевшуюся поясницу, шла к Тхайе, чтобы посмотреть на ее состояние.
Когда женщина вернулась в комнату, тарелка была уже пуста. Чудная Тхайя сидела на ее ковре, вертела головой и странно смотрела: вроде бы со страхом, но появившуюся в глазах дерзость было не скрыть.
«Да, совсем на себя не похожа, – печально вздохнула женщина. – Раньше хоть тихая была, а теперь вон какая. От нее теперь чего ждать? Ладно, воровка, но теперь еще и сумасшедшая!»
При появлении старейшины нахалка даже не встала с чужого ковра, продолжая, как истукан, сидеть на месте и сверлить взглядом. Хула была так измотана, что даже не стала сгонять ее со своего места. Что спорить с сумасшедшей?
Выглядела Тхайя плохо, возможно, поэтому Тапус и не съел, но попытаться узнать, что произошло, все же надо, поэтому женщина спросила:
– Как тебе удалось? – Тапуса она не стала упоминать намеренно, чтобы упокоившаяся Тхайя не начала от страха кричать. Однако на простой вопрос ненормальная отреагировала странно. Она не боялась, но и не отвечала, лишь хлопала глазами, открыв рот.
– Как ты выжила? – более строго повторила женщина, четко произнося слова.
По выражению лица ненормальной можно было подумать, что она видела старейшину в первый раз. Дурочка оглядывала ее пристально и долго, а потом соизволила ответить, но Хула не поняла ни слова.
– Что ты сказала? Повтори? – старейшина сделала к ней шаг. На что дерзкая Тхайя грубо, по слогам, почти чеканя каждое слово, повторила сказанное, после чего Хула не знала, как себя вести.
– Та! Та! – громко позвала она. Когда помощница появилась, старейшина спросила:
– Ты слышала?
– Да.
– И что делать? На совете показать или снова к Тапусу?
– Если к старейшинам, то отмыть бы ее, разит сильно! – скромно заметила Та, поморщив нос.
– Думаешь? – вопрос был лишним. Хула и сама едва могла дышать.
– К Тапусу и после совета можно.
– Думаю, что до совета не дотерплю! – она с угрозой посмотрела на ненормальную. Тома, словно почувствовав, что решается ее судьба, покорно опустила глаза в пол.
– А, по-моему, не все потеряно, – заверила помощница, пытаясь приободрить старейшину и спасти Тхайю.
– Если не замолчишь, к Тапусу пойдешь с ней, – пригрозила Хула, и желание спорить у Та пропало. Она знала, что подруга этого не сделает, но зачем ее злить.
– Отмойте, а то дышать нечем! – сквозь зубы велела старейшина и покинула комнату.
Сомнения, одни сомнения! Не нравилось ей все это. Тхайя оказалась не только сумасшедшей, но и нахальной, дерзкой девкой с грязным языком. Пусть старейшина не поняла ни слова, сказанного ей, но нутром чувствовала – та дерзила.
«Ну, погоди у меня, ненормальная!» – пригрозила Хула той, из-за которой у нее болела поясница.
Когда главная грымза ушла, Тома осталась в комнате с другой старухой. Но эта, в отличие от первой, была мягче и спокойнее.
О том, что теперь Тхайю зовут Тамаа, Та решила умолчать, но то, что девчонка решила подражать ее имени, старушку очень подкупило. Обычно старались угодить Хуле или другим старейшинам, а вот у нее такое было в первый раз! Довольная, она дернула Тамару за руку и повела за собой.
Следуя за женщиной, Тома убедилась, что помещения вырублены в скале, но не могла поверить, что каменный дом такой огромный! Они петляли по лабиринтам комнат и коридором, выходившим один из другого. Где-то потолки были высотой как в обычной квартире, а где-то чуть выше головы, но удивило то, что везде было чисто. Желтовато-оранжевые стены оказались ровными, гладкими, почти идеальными. В некоторых местах были искусно нарисованы цветные рисунки, поразившие Тамару своей красочностью. Цветы, животные, парящие птицы, изящные орнаменты привлекали взор, но чтобы не отстать, пришлось перебороть любопытство.