Начесывая огромной скотине брюхо, Тамара потихоньку, очень медленно и осторожно пыталась вертеть головой, чтобы найти лазейку для спасения.
Помещение оказалось небольшим, но сумрачным. Лишь через две вертикальные узкие щели сюда попадали лучи света, от которых глаза вначале слезились, но, проморгавшись, смогла разглядеть очертания мусора в дальних темных углах. Стены сделаны из незнакомого материала. Скорее всего, они были цельными, потому что никаких стыков не было заметно. Это был точно не цемент, не штукатурка и, вообще, не похоже на то, что она знала. Скорее интуитивно Томка поняла: помещение неправильной формы выдолблено.
– Значит, я в скале или в подземелье… – дошла до нее страшная мысль, от которой ее снова затрясло. Липкий пот потек по спине, пощипывая поврежденную кожу. – Меня не найдут! Не спасут!
Объяснить, что она чувствовала, было невозможно. Все происходящее казалось таким страшным, ненастоящим.
– Это кошмар, просто страшный сон, потому что по-настоящему такого быть не может! – с каждой минутой Тамара все больше в этом убеждалась, особенно когда поняла, что чешет мутанта не своими руками. Если точнее, то делала это она, но руки были не ее.
Вместо белых холеных ручек с изысканным маникюром на утонченных аристократических пальцах перед своим носом она видела грязные грабли с обломанными черными ногтями, которыми, скорее всего, долго и упорно рыли землю, причем лопатами служили сами руки. Участки загрубевшей кожи подтверждали ее предположение. Но смущало Тому не столько состояние рук, сколько их строение.
Ее ногти стали другими – широкими и короткими, а пальцы – почти одной длины, с квадратными подушечками, лишь большой выделялся кривизной. Одним словом, она теперь обладала настоящими рабочими граблями, которыми рыли, копали и делали другие всевозможные вещи, которых Томка отродясь не делала! Объяснить себе изменение строения костей можно было только сном. Или опытами…
Глядя то на свои пальцы, то на мутанта, Тамара судорожно стала искать подтверждение, что это только сон, а не страшная реальность. Но сон не заканчивался.
Осторожно разглядывая пол, она стала замечать новые нюансы. Изредка на глаза попадались непонятные камни разного размера, и только теперь, приглядевшись, поняла, что это осколки костей – больших и маленьких, острых и закругленных. Судя по тому, что целых костей она не увидела, животное кормили впроголодь. Чтобы разубедить себя в этом, попыталась найти его кормушку, но не смогла. Значит…
«Значит, меня сюда бросили, чтобы… – от одной только догадки ее затрясло, – он сожрал меня…»
От первобытного, всепоглощающего ужаса, она не понимала, что делает. Медленно, превозмогая охватившее ее остолбенение, Тамара стала поднимать голову вверх.
Здоровенные копыта с когтями; толстые волосатые ляжки; заросший шестью пах, на котором алели причиндал и крупные отвисшие морщинистые яйца; огромное необъятное пузо; грудная клетка с шерстью; покатые плечи и сразу голова, совсем без шеи; громадная свиная морда с розовым пятачком и почти человеческими глазами, которые цепко глядели на Тому. От его взгляда она бы еще раз описалась и не только, если бы ей было чем, потому что, продолжая смотреть на нее, урод стал неспешно, хорошо осознавая производимый им страх, наклоняться.
Свирепая морда медленно, неотвратимо приближалась. Его дыхание с каждым мгновением становилось горячее и ощутимее. Тома рефлекторно попыталось отползти, но рука, запутавшаяся в длинной паховой шерсти урода, остановила ее.
«Не хватало клок волос вырвать, он в отместку будет жрать долго и медленно пережевывать… – надежда спастись у Тамары еще теплилась. – Пусть уж сожрет быстро и без мучений».
Когда мутант наклонился к ней почти вплотную, он гадко улыбнулся, обнажив крокодильи острые зубы. Все поплыло, и Томка потеряла сознание.
Глава 3
Вот живешь себе спокойно до двадцати семи лет, потом провал и лежишь на земле, а вокруг бегает нечто! Полный сюрреализм. Было бы смешно, если бы не звуки, раздававшиеся из огромного живота неизвестной скотины, говорящие, что она очень давно не ела.
Томку трясло от страха, но постепенно апатия и безразличие завладели ей. Не в силах что-либо изменить, она просто лежала в грязной жиже, сжавшись в комок, и ждала, когда невольный сосед по заключению начнет ее жрать.
Страшилище стояло рядом и шумно обнюхивало, не пропуская ни одного участка ее тела. Когда огромный пятак коснулся ладони, Тома рефлекторно шевельнула пальцами, и чудище одобрительно хрюкнуло.