- Взываешь? – гадко улыбнулся незнакомец, обнажив белые крепкие зубы.
- Д-да, то есть нет! – лепетал пьянчуга, – Я-я думал… - он думал, что воззвал про себя, а оказывается, от страха обратился вслух.
"Демон!" – мгновенно озарило Пьема.
Ноги онемели, перестали слушаться, его затрясло, как в стужу, и тело начало само сползать на землю, чтобы встать на колени.
- П-прос-стите… - начала блеять он, однако на его счастье пугающий незнакомец на мгновение отвлекся, и Пьем, даже не думая, рванул прочь. Пройдоха бы не смог сбежать на негнущихся ногах, если бы демон в след не отвесил с ноги чувствительный поджопник.
Ковыляя прочь и потирая сильно ушибленное место, Пьем впервые за долгое время искренно и горячо благодарил Богов за спасение его потрепанного, грязного тела от порождения зла и плакал благодарными слезами.
Долон продолжал сидеть один и медленно напиваться.
Может Нев и не был другом, но он его давно знал и часто заходил к нему семейную книжную лавку. Читать и получать знания Ло любил. Когда отец отправил Нева за новыми книгами, Долон тоже решил развеяться. У границ Запретной Пустоши он еще никогда не был, но много читал и знал об этом месте. Он сам и напросился к Неву за компанию. Одному путешествовать скучно, а тут знакомый человек, который хоть и с опаской относился к каждому его визиту, но хотя бы не шарахался, как другие. С ним было интересно поговорить. Наличие у Нева свободного времени и огромного количества книг под рукой, делали его интересным собеседником. Долон редко с кем из простых подданных общался так близко.
В пути на юг с юношей познакомилась Шила - умная, целеустремленная девица, с гонором и амбициями. Она ехала из Мьесса, где обучалась травничеству. По окончании обучения дома ее по праву ожидало бы уважение, и она бы легко нашла себе достойного жениха. Нев все удивлялся, как такая высокая, привередливая дева, заметила его и начала общаться. Еще был поражен, как стремительно разворачивались события: еще неделю назад он был один, а теперь с невестой ехал к ее родителям. Вскоре он с гордостью представил Шилу Долону.
Они были странной парой: Нев – худощавый, сутулый, неуверенный в себе, спокойный, а она - высокая, самовлюбленная болтушка, знающая, чего желает. Сам-то Ло знал причину, по которой Шила проявила редкую настойчивость, но продолжал невозмутимо наблюдал за ними. Не его это дело, обсуждать и лезть в жизнь других.
Вскоре у Долона закружилась голова. Спросив у хозяина еще одну свободную комнату, переселился в нее, не утруждая себя объяснениями перед Невом. Приказав никого к нему в комнату не пускать, хорошо заплатил и потребовал еще настойки.
В новой комнате достал из сумки кожаный мешочек и, отсыпав немного содержимого в кувшин, опустошил его до дна.
До кровати добрался с большим трудом. Закрыв глаза, ему вспомнился жадный взгляд, наполненный чувственностью и восхищением. Смуглое лицо стояло перед глазами.
– Кто т-ты? И-и что-о тебе-е на…до…? – бормотал он, проваливаясь в глубокий сон. Ему оставалось только надеяться и мечтать о бодрящем исцеляющем сне, желательно совершенно без сновидений. - О, Боги…
Глава 22**
Домой Вапл возвращался растерянным, но польщенным. Однако его самодовольство быстро развеялось, как только сознал, чем все это может обернуться.
«Что сестры сохранят произошедшее в тайне, надежды нет. Придется объясняться со старейшиной, Та, Ваной, родней, которые только и будут об этом без устали судачить! И с самой Тамаа!» - мужчина нахмурился.
Стараясь не смотреть друг на друга, Томка и Вапл шли порознь. Если переулок становился узким, оба, не сговариваясь, старались, чтобы между ними обязательно находилась или Маута, или Чиа. Однако хитрые маленькие сводницы хихикали и намеренно путались под ногами, сводя их ближе.
"Они что, думают, в общину мы придем, взявшись за руки?! – свирепела Томка. Ее злили сводницы, раздражал зазнайка, плывший позади, как павлин. Хотелось побыть одной, выплакаться, обдумать, но такая роскошь ей не светила. – Теперь покой мне только снился. Сплетни, расследования, интриги… Все как всегда в большой семье".
- Ой, Вапл, кажется, у Тамаа кружится голова, помоги ей! – не унималась сводня. Мужчина напрягся, Тома отпрыгнула от него дальше. Девочки захихикали.
"Вернемся, уйду к Хрюше - там никто не тронет", – успокаивала себя Тамара и принялась мысленно считать, чтобы хоть как-то успокоиться.
Вапл тем временем, тоже сдерживался из последних сил.
"Ма ни за что не отступится, – он тяжело вздыхал, прощаясь с пышными формами Ваны. – Она заставит, если только на суде… - но тут же устыдился гадких мыслей. – И как тут не думать о плохом?"