Лично я ни за что не купила бы своему ребенку такую шапочку. Ведь это все равно что подбегать к каждому встречному, заглядывать ему в глаза и говорить: «Вы только посмотрите, какой он у меня замечательный». Нет, это как-то неправильно, не по-английски. У нас так не принято. А может, это просто я старомодная и отстала от жизни?
А еще Мелинда, оказывается, купила эту дурацкую наклейку на заднее стекло их «фиата» — ну, треугольник, где нарисована детская физиономия и написано: «В машине ребенок». Когда я рассказала об этом Сэму, он удивился, как Джордж вообще разрешил повесить на машину эту штуковину. Он говорит, что их уже давно никто не покупает, что эта мода, слава богу, прошла. Честно говоря, мне они тоже не слишком нравятся. Нет, пусть каждый украшает свою машину как хочет, это его личное дело. Вот только я хотела бы знать, что именно люди хотят сказать другим водителям такой наклейкой? И как они (другие во дители) должны на это реагировать? «Спасибо, что предупредили. Я как раз собирался въехать в задницу вашей тачке, но раз уж у вас там ребенок, то я, так и быть, соизволю нажать на тормоз»? Маразм какой-то. Надо будет при случае сделать такой стикер самой. Только картинку перечеркнуть и обратиться к едущим сзади с подробной информацией: «К сожалению, Господь Бог пока не дал нам с мужем великой радости стать родителями. Тем не менее мы смеем надеяться не покинуть этот мир в результате автомобильной катастрофы. Спасибо».
Ну да ладно. Когда мы наконец покончили с фотографиями и прибрали за Катбертом, я вдруг решила рассказать, что произошло у нас с Карлом Фиппсом, или Хитклиффом, как я часто называю его про себя. Не удивляйся, Пенни, я помню, что обещала никому, кроме тебя, об этом не рассказывать, но прости — не сдержалась. Но это-то как раз ерунда. Знала бы ты, что она мне сказала в ответ! Представь себе: Мелинда считает, что мне надо было с ним переспать. Вот так-то! Переспать! Поверить не могу. Меньше всего я ожидала такой реакции от Мелинды. Она ведь обычно во всем такая правильная. Но у меня, как она считает, ситуация особая: не каждый день подворачивается случай оказаться в постели с одним из самых популярных на данный момент актеров в стране. Чтобы окончательно убедить меня в правильности такого решения, Мелинда предложила мне честно ответить на вопрос: если бы, допустим, Сэму представился шанс переспать с Шарон Стоун, отказался бы он от этого ради крепкой любви ко мне?
«Да конечно, японский городовой, он бы никогда на такое не пошел!» — воскликнула я. Может быть, слишком громко. По крайней мере, некоторые люди за соседними столиками оторвались от еды и посмотрели в нашу сторону.
Нет-нет, не думаю, что Мелинда сказала все это всерьез. Никогда раньше я не замечала за ней терпимости к супружеским изменам. Я еще не забыла, как однажды на новогодней вечеринке Джордж поцеловал меня, и Мелинда закатила по этому поводу целый скандал. Может, тот поцелуй действительно длился немного дольше, чем обычный дружеский, ну так ведь то был Новый год. И притом мы начали праздновать еще в час дня, а в тот момент дело шло к полуночи.
Попытавшись докопаться до истинного смысла слов Мелинды, я пришла если не к выводу, то к предположению, что Джордж в последнее время не слишком балует ее своим вниманием. Насколько я знаю, такое часто бывает после рождения ребенка. Муж начинает воспринимать жену скорее как мать, а не как любовницу, с которой хорошо проводить время в постели. Ему трудно преодолеть некую двойственность, которая возникает, когда ему предстоит, например, ласкать ту самую часть тела, при помощи которой только что кормили его же собственного ребенка. Кроме того, бедняжка Мелинда пока еще никак не может привести свою фигуру в прежнюю форму. В этом, конечно, нет ничего страшного, ведь с рождения Катберта прошла всего какая-то пара месяцев, и ей вообще рано беспокоиться о таких вещах. Тем не менее что-то мне подсказывает, что для женщины в данной ситуации не совсем благоразумно съедать три куска сладкого пирога за один присест, как она сделала сегодня за ланчем. Я, между прочим, ограничилась одним (ну и еще откусила кусочек у Мелинды).
Как бы то ни было, я заявила Мелинде, что не собираюсь изменять Сэму, потому что, во-первых, люблю его, а во-вторых, абсолютно удовлетворена им в сексуальном плане. И между прочим, это (в основном) чистая правда. Честное слово. По крайней мере в целом. Я имею в виду, что на самом деле его люблю. Что же касается сексуальной жизни, то здесь я должна признаться хотя бы себе самой в том, что в последнее время не чувствую себя… как бы это сказать… пресыщенной качеством, количеством и разнообразием наших с Сэмом отношений. А если вспомнить самые последние дни, то это вообще ни в какие ворота не лезет: Сэм не способен думать ни о чем, кроме результатов анализа спермы, чтоб он провалился. Он просто свихнулся на этих своих сперматозоидах. И конечно, это нисколько не украшает его как мужчину.
Привет, кобелище!
Да! Да! Да! Да!!! ВСЕ В ПОРЯДКЕ! Это я про результаты анализа. Какой же я все-таки молодец — сдал, сдал на хрен! Сдал и получил! Зачет! Сдано! Прошел! Самый главный и трудный экзамен в жизни позади. Я его выдержал! Выдержал тест своей спермы.
Конверт пришел сегодня утром.
Сначала я даже открывать его не хотел. Все, как тогда, в юности. Сдав выпускные экзамены, я уехал на сбор винограда во Францию, и мне пришлось звонить домой, просить маму открыть конверт и прочитать, что мне там понаставили. Помню, как чуть не полчаса ошивался вокруг той французской телефонной будки, не в силах справиться с нервами и заставить себя взяться за трубку. Сегодня утром у меня, конечно, не было получаса, чтобы привести нервы в порядок: как-никак, нужно было собираться на работу. Но все равно я не стал вскрывать конверт сам, а попросил Люси прочитать мне то, что там внутри. Все происходило, как при замедленной съемке: я помню, как она медленно-медленно просунула кончик ножа под язычок конверта и так же неторопливо разрезала его по всей длине. У меня в голове в это время крутилась только одна мысль: по крайней мере, кошмар ожидания, можно сказать, закончился. Что бы там ни оказалось, но сейчас я это узнаю.
Началось все не слишком-то весело. Во- первых, на бумаге не значилось ничего, что могло бы относиться лично ко мне, никаких там тебе «Дорогой сэр», ни: «Возьми себя в руки, парень, мы вынуждены сообщить прискорбное известие», ни чего-нибудь вроде: «Лучше пойди и напейся в хлам, чтобы хоть на время забыть, что ты лишь жалкая пародия на мужчину и ни одного сперматозоида в твоей слизи вообще не обнаружено». Просто распечатанная таблица, где в нужных графах шариковой ручкой проставлены результаты. Не зря говорят, что наше общество на редкость черство относится к каждому отдельно взятому индивидууму. Добавили бы хоть для вида пару слов в утешение.
Ну так вот, дневничок, в первую минуту я уж подумал, что дела совсем плохи. В самой первой строке (обманчиво обнадеживающе названной «подвижность») значилось: «30 процентов — вялые». Надо же было использовать именно это слово! Вялые. Просто убийственное слово. Я сразу представил себе унылых змееобразных тварей, которым лень пошевелить задницей, чтобы сползти с садовой дорожки и не быть раздавленными. Вялые! Это уже не термин, это эпитет, и ничего медицинского я в нем не нахожу. Мне нужно заключение врача, а не рецензия критика! А если уж им взбрело в голову воспользоваться ненаучной лексикой, то разве не могли бы они почесать репу и употребить какое-нибудь более оптимистичное, дружелюбное выражение? Например, «степенные» или даже лучше — «неторопливые».
Скажи мне, что мои сперматозоиды неторопливые, и я худо-бедно оправился бы от такого удара. Еще лучше было бы назвать их «ленивыми». Это уже вообще звучит почти как комплимент. Ну, просто такие они у меня — никуда не спешат, в разные стороны не мечутся. Нравится им тусоваться всей компанией, вместе. Вот это было бы здорово. Сказали тебе, что ты вроде и не мужик, а тебе и наплевать, потому что сказали вежливо. Но «вялые»? Нет, это можно было придумать только специально, чтобы сделать гадость человеку.
Ну ладно. Со второй строкой дело обстояло еще хуже. Да-да, хуже! Я чуть было не заплакал. Там было сказано: «41 процент беспорядочно движется в неверном направлении»! Вдуматься только, в каких выражениях они сообщают о драгоценных клетках, порожденных мужскими половыми железами! У меня аж голова закружилась. По всему выходит, что мои сперматозоиды к тому же еще и беспросветно тупые! Да и сама сперма, видимо, все эти годы текла по моему члену, как они выражаются, «в неверном направлении»! А потом у меня в голове промелькнуло: «Минуточку, да это же просто смешно!» Это не анализ, это подстава какая-то. Как, спрашивается, эти чертовы докторишки могут определить, какое направление верное, а какое — нет? Лучше всего спросить у самих сперматозоидов. Они, между прочим, оказались вовсе не там, где предполагали и где могли бы двигаться куда надо, а в пластико вой баночке. Чего вы от них хотите в такой ситуации? Я так себе и представил этих несчастных головастиков, мечущихся туда-сюда, тыкающихся в прозрачные стенки, виновато виляющих хвостиками, как рыбки в ведре у рыболова, и недоуменно спрашивающих друг у друга: «Согласно нашей генетической программе, где-то здесь должна быть яйцеклетка. Куда же она подевалась?»