Из-за получившего от меня травму руки Виллем Рюска не смог участвовать в чемпионате. Но и без него здесь готовились себя показать немецкие дзюдоисты Клаус Ган и Петер Херрман, ну и конечно же японцы Нобуюки Маэдзима, Такэси Мацудзака и Масатоси Синомаки. В категории свыше девяносто трех килограммов Анзор Кикнадзе и Такэси Мацудзака разделили между собой третье место.
С первым борьба прошла у меня стремительно, Анзор после предыдущих встреч вел себя вяло, в основном налегая на защиту и стараясь затащить меня в партер. А вот второй пер как буйвол, пытаясь провести броски через спину и мельницу, порой пытаясь провести подножки. Но моя скорость была выше и японец просто не успевал взять захват, как уже катился по татами. Все таки японец был хорош и я никак не мог провести болевой, он извивался как удав, не давая мне закончить бросок болевым и не желая падать на все лопатки.
Нобуюки Маэдзима бился за золото как ошпаренный кипятком, когда прошла моя коронка висючка и я лежа на спине ломал ему рычагом руку, упрямец не желал сдаваться, пришлось сломать японцу руку, после чего победу присудили мне. поначалу правда судьи долго спорили, желая подсудить японцу и дисквалифицировать меня за травму руки. Но все-таки справедливость восторжествовала.
В абсолютной категории Масатоси Синомаки, которому все же один раз удалось перевести борьбу в партер, очень больно укусил меня за предплечье и я, буквально озверев, встал на ноги и оторвал эту тушу от татами. Нас развели и опять — хаджиме! Ухмыляющийся японец не ожидал от меня такой скорости и я провел мельницу, приняв подлеца на плечи, бросок я провел, максимально стараясь направить тело головой в ковер. Мне почти это удалось, после броска Синомаки уже не встал, отключившись в виду повреждения позвоночника.
Мицуо Мацунага, с которым мы боролись за первое место, оказался очень техничным и его скорость не уступала моей. Борьба вышла жесткой, я даже решил, что второго золота мне не видать. Японец постоянно переводил борьбу в партер, стараясь удушить меня или провести обратный рычаг локтя из положения лежа подо мной. Пришлось применить хитрость, нажав Мицуо на точку на его правой руке, после чего она на минуту обвисла парализованной. После этого провести мой любимый рычаг было раз плюнуть. После объявления меня победителем, японец пытался опротестовать, доказывая, что я применил запрещенный прием. Но судьи ничего не заметили и я завоевал вторую золотую медаль.
На следующее утро мы с Головней отправились к местным каратэкам, где Брюс познакомил меня с Чаком Норрисом — Вот и наш чемпион! Это мой друг Карлос, по прозвищу Чак. Норрис пожал мне руку и явно попытался проверить мои силенки. Мы сжимали и сжимали друг другу кисти рук, но никто не хотел отступать, пока Брюс со смехом не вмешался — Ну что, явного победителя нет?
Чак разжав свою кисть, хлопнул меня по плечу — Скажи, Юра, как ты обездвижил руку этого Nippers? — так в американском слэнге называют японцев.
Я молча нажал на руку Чака и она повисла плетью.
— Впечатляет! — Чак удивленно пытался пошевелить хотя бы пальцами, но у него ничего не вышло — Похоже мне придется тебя упрашивать дать мне несколько уроков, Юра! — мое имя будущая звезда кино произносил как Ура.
— Приезжайте вдвоем ко мне в Советский Союз, я завтра улетаю. Брюс пожал плечами — Говорят у вас ваше КГБ всех американцев объявляет шпионами и отправляет в Сибирь лес валить.
— Врут, никого у нас просто так шпионами не объявляют, это в тридцать седьмом так свою карьеру безграмотные следователи строили, выбивая из людей признание кулаками и сапогами. Я работаю прокурором штата по вашему, поэтому вы у меня как у Бога за пазухой жить будете. Вот, Федор Петрович, генерал КГБ, подтвердит, что вас примут как дорогих гостей.
Головня кивнул — А что, посмотрите Москву, а потом самолетом в Ереван, где Юра работает, надзирая за соблюдением законности.
— Прокурор, это солидно! — Брюс уважительно посмотрел мне в глаза — А что, Чак! Может действительно слетаем в Россию, хоть посмотрим как русские медведи прямо на улицах города на балалайках играют.
Чак кивнул в сторону местного сэнсэя — Брюс, тебя уже ждут, давай, надери ему задницу!