— Неужели президент сподобился тебе медаль Свободы вручить?
— Нет, не угадал. Я с Чак Норрисом и Брюсом Ли познакомился и даже провел спарринг с Ли.
— Ну и кто кому задницу надрал?
— Я конечно, хотя если бы Головня не натаскал меня ловить теннисные мячи и затем шайбы, я бы не смог противостоять Брюсу по скорости движений рук. Тебе, кстати, тоже нужно этому научиться.
Сема покачал головой, чуть не подавившись, представив себе такую тренировку — Охренеть! А мне Головня ничего не сказал, я мог бы тоже уже шайбы зубами ловить!
— Ты сначала мячики начни ловить, а то без зубов останешься. Ты в курсе, что мы с Генкой в партийную вышку зачислены?
— Федор Петрович просветил, радуется, что вы сможете по линии Партии карьеру начать. По прилету в Ереван передавай привет Гене.
— Обязательно передам. Я ведь уболтал будущих звезд кино прилететь в Москву. А еще мне удалось через нашего земляка в политбюро пробить разрешение снять в Мосфильме фильмы с их участием.
— Круто! Только пообещай меня познакомить с Брюсом, когда он прилетит!
Через пару недель в Ереван прилетели запрошенные мною сценаристы, которым я забронировал люксовые номера в гостинице. Гена, которому я рассказал свою задумку, напросился на встречу с деятелями кино, умирая от любопытства — Юрец! Я за тобой в прокуратуру вечером заеду, вместе к сценаристам поедем! Мне ужас как хочется послушать твои задумки.
— Если бы мои! Просто предложу сюжеты из будущего. Надоели тусклые советские фильмы. По настоящему шедевров по пальцам пересчитать. Этими фильмами хочу пробудить интерес к восточным единоборствам.
— Не боишься, что единоборства запретят?
— Есть кому объяснить глупость подобных законов! Зато теперь мы сможем с помощью настоящих профессионалов снять намного зрелищные фильмы! Нужно будет еще привлечь Боло Йена, он сейчас в Гонконге и Джима Келли для антуража.
В конце дня за мной как и обещал заехал мой друг и мы вместе отправились к ожидающим нас сценаристам, которым я приготовил несколько сюжетов, в том числе из фильмов «Одиночное плавание» и «Пираты двадцатого века.»
Мартин Лютер Кинг был баптистским проповедником и лидером движения за гражданские права чернокожих в США аж с пятьдесят четвертого года. Кинг выступал за защиту гражданских прав с помощью ненасилия и гражданского неповиновения, тактик, вдохновлённых его христианскими убеждениями и ненасильственным активизмом Махатмы Ганди. Сегодня он с утра был в шоке — к нему подошел один из прихожан и поведал ему, что полиция совместно с ФБР готовит его убийство. Эти сведения были получены от родственника, работающего уборщиком в полицейском управлении и лично слышавшего инструктаж полицейских, которым поручалась слежка за правозащитником и обеспечение успешного отхода убийцы после выполнения своей задачи. Кинга все эти мелкие детали инструктажа так потрясли, что он никак не мог в себя придти, постоянно возвращаясь к мыслям о своей смерти. Он будто наблюдал со стороны как в его тело входят пули, выпущенные почти в упор, разрывая плоть, ломая кости. Сотрудники ФБР оказывается занимаются расследованием его возможных связей с коммунистами, записывают его внебрачные связи и сообщают о них государственным чиновникам.
Рассказавший о заговоре полицейских и спецслужб прихожанин обронил одну фразу, которая зацепила сознание — Вас решили убить из-за вашего подражания Ганди, с властями нельзя разговаривать без позиции силы. Если вы сможете заставить вас бояться, то никто не посмеет поднять на вас руку.
Кинга последнее время его ближайшие сторонники постоянно просили перейти от уговоров к требованиям. Кинг собирался организовать мирные марши против Сегрегации по месту жительства. Хотя открытая сегрегация в Соединенных Штатах незаконна, структура жилищного строительства демонстрирует значительную и устойчивую сегрегацию по расовому и классовому признаку.
Вторая мировая война привела к притоку рабочих в города в поисках работы, увеличив количество проектов государственного жилья. Белые проекты, как правило, строились в уже жилых кварталах, в то время как черные проекты, как правило, строились на окраинах этих районов, вытесняя чернокожие семьи из жилых центров, где они жили ранее. В сорок девятом году Конгресс принял Закон о жилье, в котором прямо указывалось, что правительство может финансировать проекты раздельного жилья. Федеральное жилищное управление создало программы, которые поощряли белые семьи переезжать в пригородные районы, предоставляя доступные ипотечные кредиты, с ограничительными по расовому признаку условиями, запрещающими чернокожим семьям покупать дома в этих белых кварталах. Белые семьи получили большую выгоду от этих программ, поскольку это обеспечило им экономическую стабильность и накопление богатства за счет роста стоимости недвижимости. Поскольку белые семьи переезжали из городских жилищных проектов, ранее проекты государственного жилья только для белых позволяли переезжать чернокожим семьям. В государственном жилье стали доминировать чернокожие семьи из рабочего класса, которые имели ограниченный доступ к занятости и экономическим возможностям. Эта дискриминационная жилищная политика ответственна за расовый разрыв в благосостоянии и постоянную сегрегацию по месту жительства между белыми и чернокожими семьями: средняя чернокожая семья зарабатывает около шестидесяти процентов дохода средней белой семьи, в то время как средний чистый доход чернокожей семьи составляет десять процентов от чистого капитала Белой семьи.