— Могу объясниться, — уклончиво ответил я.
— Точно? Спроси у меня, умею ли я плавать.
— Что?
— Спроси, умею ли я плавать.
— Can you swim?
— На воде держусь, — ответила она по-польски. — Знаешь, что это значит? Это значит, что я плаваю как топор. И через минуту пойду ко дну. Утону.
Американка, которая не могла понять, о чем идет речь, вдруг взяла меня за руку.
— Speak to me… — с нажимом сказала она.
— What? What about? — выдавил я.
— About you. Your country. Your job. Your life. Who are you?[45] — выпалила она.
— Ну же, поговори с ней, — подбадривала меня полька. — Ты ведь кое-как объясняешься по-английски. Можешь, наверно, сказать, кто ты и чем занимаешься. Не видишь, что ты ей понравился? Неизвестно, впрочем, почему, — язвительно добавила она.
Американка продолжала держать меня за руку.
— Speak to me, please! — повторила она.
Армия английских слов, квартирующая у меня в голове, моментально бросилась врассыпную.
Полька попала в точку.
Я чувствовал, что иду ко дну. Тону.
Я молчал.
15
Числа Фибоначчи[46]
Электронное табло на башенке часов марки «Сони» показывало десять сорок пять.
Я включил телевизор. Биржевая сессия должна была начаться через пятнадцать минут. Правда, из-за аварии центрального компьютера три дня подряд объявление котировок запаздывало на час, однако компьютер, кажется, починили, и я надеялся, что на этот раз открытие произойдет вовремя.
Я посмотрел в окно. На крыше дома напротив, между красными черепицами кровли, появилась голова рабочего. Я подумал, что, если он, вызывая лифт, крикнет: «Вира!», это будет предсказанием улучшения конъюнктуры.
— Майна! Ма-а-йна! — раздался крик.
Майна. Вниз. Судьба явно наказывала меня за суеверность. Может, не следовало накануне покупать акции? «Не пытайтесь поймать падающий нож» — мелькнуло у меня в голове.
Слишком поздно. Это случилось. Я поймал падающий нож. К черту суеверия!
По второй программе телевидения шла передача о современном польском языке. Известный языковед объяснял, как делятся сложные слова. Я смотрел на него с интересом. Надо признать, что каждое выступление перед камерой он умел превращать в захватывающий спектакль.
Землетрясение
Водорез
Громоотвод
— со свойственной ему напыщенностью прочитал языковед написанные на доске слова, чтобы в следующую минуту поделить их по правилам, то есть в месте соединения:
Земле-трясение
Водо-рез
Громо-отвод
— повторял я за ним, невольно воспроизводя движения его губ, а когда он закончил, нажал на кнопку пульта. Языковед исчез. Я набрал нужную цифру, чтобы открыть биржевую страницу Телегазеты.
Через минуту страница возникла на экране. Пока еще пустая. Только на полях слева в алфавитном порядке (от «Агроса» до «Универсала») располагались названия биржевых компаний. Я знал их наизусть и мог бы с закрытыми глазами перечислить все подряд, как фамилии своих одноклассников, которые учителя средней школы номер 89 сотни раз зачитывали по журналу, проверяя присутствующих (Авдеенко, Банецкая, Бербецкая…).
Десять пятьдесят девять.
Я надел начищенные до глянца туфли и еще раз смахнул с них тряпочкой невидимую пыль.
В одиннадцать я должен выйти из дому, но даже если выйду на четверть часа позже, все равно не опоздаю к отцу.
Я сел перед телевизором — за спиной у меня высилась самая большая груда старых газет, из которых я так и не успел ничего вырезать, — и с растущим нетерпением вглядывался в пустой экран.
Какой цвет появится на черном фоне?
Зеленый? Курсы пойдут вверх.
Красный? Курсы пойдут вниз.
Синий? Курсы останутся неизменными.
Кроме актуального дневного курса, который специалист брокер устанавливал для каждой компании, и выраженного в процентах изменения курса по сравнению с предыдущим днем, биржа давала в Телегазете информацию о том, сколько акций по текущему курсу можно купить и продать во время доигрывания.
В период бессы охотников покупать биржевые бумаги находилось очень немного и крупные предложения продаж до самого конца доигрываний обычно оставались невостребованными. Однако же иногда случалось, что предложения, значительно превышающие спрос, в мгновение ока неожиданно снимались с торгов и спрос, в свою очередь, брал верх над предложением — до того момента, пока не делалось десять-пятнадцать заказов и преимущество вновь не оказывалось на стороне продавцов. Борьба спроса и предложения последнее время становилась все более занимательной.
45
Поговори со мной. — О чем? — О себе. О своей стране. О своей работе. О своей жизни. Кто ты? (
46
Фибоначчи (Леонардо Пизанский, 1180–1240) — итальянский математик, первым систематически изложивший достижения арабской математики; открытая им последовательность чисел используется на бирже для изучения динамики цен — расчета уровней откатов и отскоков.