Дан подвинул стул так, чтобы оказаться лицом к двери и вполоборота к окну. На всякий случай. Впрочем, все было продумано и предусмотрено и без того. Хотя уговоры Мита, предлагавшего самому слетать за Интаной и доставить его в Малый дворец, не возымели действия… собственно, у Марана имелись достаточно веские резоны, надо это признать, от посадочной площадки до входа в посольство было метров двадцать, на которых Интану могли засечь, а дать его заметить, означало отказаться от намерения воспользоваться его помощью… можно было перенести встречу на ночь, однако время поджимало, да и неизвестно, удалось ли бы Интане покинуть Крепость ночью… словом, Маран имел причины отправиться в бар Варета самолично, но Мит все равно пытался его удержать и не сумел. И однако Маран вовсе не был настроен легкомысленно, сегодня Дан в полной мере оценил его девиз «Рискуй осторожно». Навер, Санта и Науро отправились в район предполагаемой встречи заранее, только когда они передали, что все чисто, и Интана пришел один, флайер высадил Марана и Дана, затем Мит, как и утром, поднял машину в воздух, чтобы держать ее наготове, и по первому сигналу троих наблюдателей, занявших посты в окружности бара, забрать всех.
Однако, ничего экстраординарного не произошло, Маран провел в задней комнате с Интаной ровно двенадцать минут по часам Дана, затем вышел первым, они с Даном без всяких проблем добрались до условленного места и сели в флайер.
— Эх, — сказал Науро, — будь у нас в прежние времена один такой аппарат, каких только дел мы не провернули бы!
— Ты сначала сегодняшнее дело проверни, а потом уже говори о прошлом, — заметил Мит.
— После сегодняшнего будем говорить не о прошлом, а о будущем, — отозвался Науро. — А, Маран?
— Поглядим, — ответил Маран хмуро. — Все запомнил? — спросил он стоявшего у открытой дверцы Поэта.
— Поди к черту! — сказал тот зло, но спохватился и добавил: — Удачи.
Маран молча кивнул и сел к пульту. Дверца скользнула на место, скрыв сердитое лицо Поэта.
Час назад он накинулся на Марана, как коршун, и до сих пор не остыл. Маран увел его в соседнюю комнату, что не имело особого смысла, Поэт возмущался и шумел чуть ли не на весь дворец.
— Ты не смеешь в этом участвовать! — кричал он. — Не имеешь права играть своей жизнью в такой момент!
— Да уймись ты, — уговаривал его Маран тоном ниже, — я и так собираюсь отсиживаться в флайере, оставив весь риск ребятам. Не могу же я даже не прикрывать их, это было бы просто неприлично. Да и грозило б провалом, ни у кого из них ведь нет навыка водить флайер. А сидеть за пультом в бронированной машине совершенно безопасно.
— Если безопасно, почему ты не хочешь взять меня? — бушевал Поэт. — Я прекрасно владею станнером, не скажи нет.
— Владеешь, владеешь, успокойся.
— Тогда я пойду с вами.
— Нет!
— Почему?!
— Потому что всегда есть один шанс из ста… Допустим, кто-то кинет в флайер гранату… Ты должен выполнить мой план, если я вдруг не вернусь.
— Не буду я выполнять никаких планов, пропади все пропадом!
— А если от этого зависит будущее Бакнии?
— Плевал я на Бакнию!
— Хватит валять дурака! — прикрикнул на него Маран. — Заткнись! И слушай.
Поэт замолчал, видимо, от удивления, а Маран понизил голос, и минут десять ничего слышно не было, Дан и Мит безмолвно ждали. Наконец Поэт снова заговорил.
— И ты воображаешь, что этот план можно реализовать без тебя? — спросил он с насмешкой. — Ты же в нем главная фигура.
— Любую фигуру можно заменить, — возразил Маран, но Поэт перебил его:
— Не любую! Не станешь же ты играть в шахматы без короля!
— Но без ферзя стану, — сказал Маран.
— И проиграешь! — Поэт выскочил из комнаты, хлопнув дверью, потом передумал, вернулся и сказал:
— Дай слово, что не выйдешь из флайера… Погоди! Мит, Дан! Идите сюда! — и когда удивленные Дан с Митом прошли в ту комнату, добавил: — При свидетелях. Дай слово! Иначе…
— Что иначе? — спросил Маран.
— Иначе все! Крест! Я умываю руки! Ни во что не вмешиваюсь, пусть хоть Песта, хоть Изий восстанет из гроба… Ну же! Клянись.
— Дай ему слово, — вмешался Мит. — Все равно я тебя из флайера не выпущу. Вернее, Дан не выпустит, он же остается с тобой.