— Как ты себя чувствуешь? — спросил он. — Хочешь полежать сегодня?
— Чего ради? — удивился Дан. — Все отлично.
— Слава богу… Прости меня, Дан, — помолчав минуту, сказал Маран. — Я не имел права брать тебя туда.
— Почему это?
— Потому что кашу, заваренную бакнами, полагалось бакнам и расхлебывать. Но я так привык, что ты всегда рядом… И вот, пожалуйста! Счастье еще, что рана неопасная. Ваш доктор обещал залечить ее за три дня, максимум за четыре.
— А как Науро? — спросил Дан.
Маран вздохнул.
— С Науро сложнее. Две пули в левом легком, третья в руке. Пришлось отправить его в Латанию, чтобы не осталось последствий, там у них камера для регенерации и все прочее… Да, Дан, дорогонько нам обошлись амбиции Песты… — Он снова вздохнул и добавил со злостью в голосе: — Он мне заплатит за Интану.
— Каким образом?
— Я сотру его с лица земли! Это убийство будет последним в его жизни!
— Что ты собираешься делать? — спросил Дан тихо.
— Увидишь! Давай умывайся, брейся. Справишься, думаю. Когда дойдешь до одевания, позови, я помогу.
— Ты?
— А кто? Я понимаю, ты предпочел бы, чтобы за тобой поухаживала женщина, но извини, где я тебе ее возьму? — он слабо улыбнулся и ушел.
Дан отправился в ванную, решив про себя, что обойдется сам, но когда вернулся в комнату, как он ни старался не шуметь, дверь опять открылась.
— Везучий ты, — сказал Маран. — Она пришла.
— Кто? — удивился Дан.
— Женщина. Будто знала, что меня в качестве сиделки ты забракуешь.
Дан смотрел на него с недоверием, не понимая, шутит Маран или говорит всерьез, но тот отодвинулся и пропустил в комнату высокогрудую женщину с каштановыми волосами до плеч. Она изменила прическу и одета была в совсем ином стиле, но уже по манере томно покачивать бедрами Дан узнал Нилу еще до того, как она заговорила своим певучим голосом.
— Приятно с тобой снова встретиться, Дан. Правда, лучше б ты был цел и невредим… Но тогда я не смогла бы за тобой поухаживать.
— Не надо за мной ухаживать, — забормотал смущенный Дан, — я сам справлюсь, — но Маран перебил его.
— Нила, помоги ему одеться, а я пойду позвоню, закажу ему завтрак. — Он вышел, но тут же снова приоткрыл дверь и сказал: — Смотри у меня, красавица! Человек ранен. — И исчез.
Нила посмотрела ему вслед с легкой грустью.
— Не надо беспокоиться, я сам, — снова начал Дан, но Нила подошла, с улыбкой закрыла ему рот ладонью и спросила:
— Где у тебя одежда? Здесь?
Она открыла шкаф, моментально выбрала самое удобное — трикотажную рубашку с короткими широкими рукавами, которая легко налезла на бинты Дана, не причинив никакого неудобства при надевании, затем помогла натянуть брюки, проделав все так, что Дан не почувствовал ни малейшей неловкости. Впрочем, Нила совершенно не пыталась заигрывать с ним, как в былые времена, то ли потому, что он был ранен, то ли… Она была задумчива, и Дан заметил, что она, непроизвольно, может, прислушивается к звукам в соседней комнате. Говорили тихо, слов было не разобрать, но когда послышался голос Марана, Нила совсем погрустнела. Она велела Дану сесть, соорудила из бинта перевязь, вложила в нее его правую руку и вдруг попросила:
— Опиши мне ее.
— Кого? — спросил Дан.
— Жену Марана.
Дан смотрел на нее озадаченно. Он вспомнил, как Маран описывал Наи эдурскому художнику, но не повторять же ему… впрочем, Нилу, наверно, интересуют вещи, более прозаические, тут скорее пригодилась бы… Ну конечно!
— Я ее тебе покажу, — сказал он бодро. — Вынь у меня из внутреннего кармана куртки… она должна быть в шкафу… такой прямоугольник из пластика. Нашла? В правом нижнем углу нарисован зеленый кружочек. Нажми на него.
— Но это твоя жена, — сказала Нила. — Я ее видела однажды. В Крепости, после осенних событий.
— Это альбом. Нажми еще, фотография поменяется. Конечно, там, в основном, моя жена, но должен быть снимок, где они вдвоем. Дай, я найду.
С помощью указательного пальца левой руки он неуклюже перелистнул несколько кадров и остановил один. Фото было случайным, он вошел с камерой, которой снимал понравившиеся ему разноцветные осенние деревья за виллой, в дом, заглянул, проходя, в маленькую гостиную и обнаружил Нику с Наи, что-то взволнованно обсуждавших. Заметив его, они одновременно повернули к нему головы, и он, не удержавшись, щелкнул камерой. Снимок ему нравился, и он ввел его в мини-альбом, который возил с собой всюду.
Нила еще рассматривала фото, когда появился Маран.
— Твой завтрак, — сообщил он. — Принести сюда или поешь там?