- Ты... не помнишь моё имя? Ведь мы... мы только что...
- Милый, это только в сказках поцелуй любви снимает все заклятия. А я и своё-то имя не знала, пока ты мне не сказал. Я вообще не помню ничего, что было больше года назад.
- Нет, - мужчина взял моё лицо в ладони. - Не может быть. Только не ты... ты ведь Феникс. Даже воды забвения не могут стереть твою память.
- Тогда, - сказала я холодно и попыталась отстраниться, - быть может, ты меня с кем-то перепутал?
Он не позволил. Одной рукой обхватил так, что я едва могла дышать, а вторую запустил мне в волосы, сжав их почти до боли. И целовал... пока я снова не растворилась в радужном тумане, не перестала осознавать себя отдельно от него.
- Ты жизнь моя. Моя душа и моё сердце. Без тебя меня нет. Ты кровь и плоть моя, неотделимая, неотъемлемая...
Я верила. Потому как чувствовала то же самое каждой клеточкой своего тела, каждым движением души. От него пахло домом, теплом и счастьем, сопротивляться этому не было ни сил, ни желания. Поэтому я сказала только:
- Да, любимый.
- Северин.
- М-м-м? - я прижалась к нему ещё теснее и уткнулась носом в шею.
- Это моё имя.
- Красивое. Тебе идёт.
- Родная, но если ты меня не помнишь, то... как ты догадалась? Ты ведь назвала меня мужем и...
- Потому что не верю в любовь с первого взгляда. Но тебя я люблю. Значит, мы были знакомы прежде. И я только спросила, муж ты мне или...
Северин прижался губами к моему лбу и так и застыл, поглаживая по волосам. Размышлял он довольно долго, а потом решительно произнёс:
- Ничего, я выясню, кто это с тобой сделал, - к концу фразы его голос приобрёл угрожающие нотки. Спохватившись, милый нежно коснулся моих губ своими и пообещал: - Мы вернём тебе всё до последней минуты. Каждое твоё воспоминание.
А потом он поднял меня на руки. Было так уютно, никуда не хотелось идти, кого-то ловить... Обвив руками его шею, я предложила:
- А, может, ты мне просто расскажешь? Вкратце.
- Вкратце? - Северин тихо рассмеялся. - Вкратце... нет, дорогая, вкратце не получится. Когда я буду совсем стар и немощен, засяду писать мемуары. И наш с тобой роман будет занимать целую полку. Я потратил на тебя столько сил, нервов и времени, что просто не позволю теперь об этом забыть.
- Хорошо, любимый, как скажешь, - согласилась я, склоняя голову ему на плечо. - А дети у нас есть?
- Двое. Старшему семнадцать, младшему десять.
- Семнадцать? - удивилась я. - Я уже такая старая?
Супруг мой только снова рассмеялся.
***
При виде нас человек в расшитом халате вздрогнул и из смуглого сделался серым.
- А вот этого типа я помню! - немедленно наябедничала я Северину. - Он мне Синюю розу Забвения подсунул! А ещё целоваться лез и врал, что это он мой муж. А вон через то зеркало-портал я в случайный мир выскочила. Потом уж Черномору попалась и пошло-поехало...
Однако из всей моей тирады благоверный, кажется, услышал всего два слова:
- Целоваться... лез?
Над рукой его немедленно вспыхнул огненный шар.
- О Аллах! - воскликнул мужчина с восточным разрезом глаз и тонким ястребиным носом.
Я ему не завидую.