Кэролайн неспешно подошла к развешенным рисункам, которые, кстати, она прикрепила скрепками на его картины, и резко сорвала нужные. Клаус поморщился от такого варварства, но она или нарочно не замечала, или же совсем ничего не видела в этом предосудительного.
— Думаешь, почему я их нарисовала? — Она вручила ему рисунки с лицами его детищ. — Самые древние и сильные вампиры, после тебя конечно. Ненавидевшие тебя вечность. А теперь подумай, пойдут они в случае твоего очередного отказа за Марселем, если он попросит о помощи? Считаешь, они не захотят отомстить тебе за своих близких, за себя? Принимать тебе решение. В этом я тебе больше не помощник и тем более не советчик. Я показала тебе два исхода и теперь я хочу вернуться к Тристану. — Всё это Кэролайн выпалила, казалось, на одном дыхании, и до Клауса не сразу дошло, что она собирается обратно к Де Мартелю. Она как будто хотела сбежать от чего-то или кого-то? От него?
— Ещё не время, — холодно ответил Клаус, — у меня создалось чувство, что ты мне чего-то недоговариваешь. И пока я не узнаю что, ты никуда не уедешь.
— Серьёзно, глазастенький? — Кэролайн в отчаянии развела руками в стороны. — Я теперь в заложницах?
— Понимай как хочешь, дорогуша, но, пока ты всё мне не расскажешь, Де Мартель не получит тебя обратно. — Больше ни слова не говоря, Клаус вышел из её комнаты, оставляя Кэролайн в полной растерянности и недоумении.
***
Тем же вечером произошёл бурный скандал с Ребеккой и Марселем. Он еле сдержался, чтобы не вырвать сердце названому сыну. Почему-то Клаусу было неприятно, что Кэролайн наверняка всё слышала. В глубине души он понимал, что не может более мешать счастью сестры, но перешагнуть через свою гордость никак не мог. Вмешательство Элайджи и Кола было последней каплей, и Клаус заперся на несколько дней в своей комнате, напиваясь до чёртиков.
Он слышал приглушённые голоса своих братьев, её заливистый смех, что доносился, казалось, отовсюду в этих стенах. Клаус сходил от всего этого с ума. Казалось, о нём все забыли, но самое главное — она. По-видимому, Кэролайн отошла от своих видений и перестала быть затворницей в своей комнате, стала больше времени проводить с его семьёй. Она искусно флиртовала с его братьями, играла каждый вечер с Элайджей в шахматы, ведя с ним светские разговоры, что, конечно, обожал его старший брат. Днём Кэролайн проводила время с Ребеккой, а вчера вечером они с Колом ходили в клуб к Марселю. Клаус чувствовал себя лишним в семье, а именно — в её жизни. В какой момент он так прикипел к ней? Сразу или время спустя? Почему он чувствовал, что будто знает её вечность? Какие секреты она хранит? В голове возникало множество вопросов, и он отчаянно желал знать на них ответы, которые могла дать только Кэролайн.
В закрытую дверь неуверенно поскреблись, и Клаус с надеждой посмотрел на неё, надеясь, что это она, но был тут же разочарован, увидев смущённую сестру, зашедшую к нему.
— Что ты хотела? — холодно спросил он, не вставая с кресла, где он вальяжно расположился. — Разве ты не должна была уже давно скрыться от моего гнева со своим любовником?
— Кэролайн сказала, что ты примешь верное решение, и я надеюсь на это, Ник…
— Кэролайн, — глухо перебил Клаус, отпивая из бутылки глоток янтарной жидкости. Только алкоголь успокаивал его все эти дни. — Что ещё она тебе наплела?
— Больше ничего. — Ребекка прислонилась спиной к закрытой двери. — Ты ведь и так подозревал, тогда зачем делаешь из нашей связи с Марселем такую трагедию? — На это Клаус решил промолчать, но Ребекка, по-видимому, была настроена решительно. — Кэролайн нарисовала интересный рисунок, — она замолчала, и Клаус поднял на сестру вопросительный взгляд, — она пыталась его спрятать от меня, но всё-таки показала мне его. Он связан с моим днём рождения, который будет на днях, если ты не забыл, Ник. Помнишь про бал, что я мечтала устроить?
— Ближе к делу, Ребекка, — нетерпеливо ответил Клаус, игнорируя её вопрос.
— Приглашения давно разосланы, и я подумала… — Ребекка замялась и замолчала.
— Что за рисунок? — вкрадчиво спросил сестру Клаус.
— Он связан с балом… на нём я танцую с Марселем… — замялась Ребекка.
— Уволь меня от подробностей, — сухо произнёс он.
— Кэролайн предсказала, что ты позволишь устроить его и подаришь мне незабываемый подарок, — быстро на свой страх и риск объявила она.
— Вот как? — взвился Клаус. — У меня есть огромное желание преподнести тебе сердце Марселя на блюдечке в качестве подарка. Как вам такой расклад?
— Позволь нам уехать с Марселем? — взмолилась Ребекка. — Ты не увидишь никогда меня больше.
— Я сообщу о своём решении на балу, — устало потёр переносицу Клаус, сдаваясь. — Можешь смело устраивать свой бал, Ребекка. У меня есть тоже на него планы. Передай Марселю, что я его также желаю видеть на нём.
— Конечно, Ник, — благодарно улыбнулась она. Затем у неё, как назло, некстати вылетело: — Знаешь, мне будет не хватать Кэролайн. Очень жаль, что Тристан приедет за ней и…
— С чего ты взяла? — опять перебил Клаус сестру, с ходу закипая.
— Эм… она ему сама позвонила и попросила приехать в день бала. Она ведь больше тебе без надобности. — Ребекка замолчала, заметив наконец реакцию Клауса на эту новость, и до неё дошло, что она сболтнула лишнего.
— Я не давал такого распоряжения. — Клаус вскочил с кресла как ошпаренный. — Где она сейчас?
— В своей комнате. — Ребекка удивлённо смотрела на взбесившегося брата. — Ник, что происходит?
— Ничего, Бекка. Занимайся своими делами и, будь так добра, не лезь в мои. — Ребекка еле успела отскочить от двери. Даже от новости, что она с Марселем, Клаус не был так взбешён, а это было уже довольно странно и ужасно интересно.
***
Наплевав на правила приличия, Клаус словно ураган ворвался в её комнату и тут же застыл на месте, позабыв, зачем пришёл к ней. Кэролайн как раз вышла из ванной в одном белье, которое было до безобразия сексуальным. Чёрное и ажурное, оно словно влитое сидело на идеальной фигуре, от которой можно было потерять голову, что и происходило с ним в этот момент. Моментальное возбуждение овладело Клаусом, и он нервно сглотнул. У неё же была совсем другая реакция. Нет, Кэролайн не поспешила прикрыться, она на вампирской скорости собрала на полу все рисунки и спрятала их под подушку. Ему, конечно, было не до них и её странной скрытности, так как взору Клауса предстала её аппетитная попка, на что он шумно втянул в себя воздух. Кэролайн развернулась и невозмутимо посмотрела на него.
— Стучать не учили, глазастенький? — Для того чтобы Клаус пришёл в себя, она пощёлкала пальцами прям перед его носом. — Неважно выглядишь. Бледный ты какой-то. Видимо, три дня в запое сказываются и на таком могущественном существе, как ты.
Тут Клаус немного пришёл в себя. Да она просто издевалась над ним, прекрасно понимая, почему он такой бледный. Или нет? Кэролайн продолжала стоять перед ним с невозмутимым видом, тогда как он не мог заставить себя не окидывать её фигуру восхищённым взглядом. Не мог побороть в себе возникшее так некстати возбуждение. Что вообще творится в её блондинистой головке? Неужели она не понимала, как для него желанна?
— Я зайду позже, когда ты приведёшь себя в порядок, дорогуша, — наконец, немного подавив в себе желание, хрипло ответил ей Клаус, — сейчас слишком много искушений для меня.
— Сам виноват, — криво усмехнулась она, — нечего врываться, словно за тобой черти гнались. Я уж подумала, что наступил апокалипсис. — На это он ничего не мог ей сейчас ответить и поспешно вышел из её комнаты.
Оказывается, она всё понимала! Клаус разозлился даже не на неё, а на самого себя. Что же, действительно сам виноват. Виноват в том, что который день играет по её правилам. Взять даже Ребекку и бал. Да она просто диктовала своими «предсказаниями», что ему делать.