— «Фантомас!» — И тут же спохватился. — Ей-богу, запамятовал, как тебя по батюшке.
— «Фантомас» сменил профессию. Он теперь работает геологом, — объявил гость.
— Да ну?!
— Завязал, дядя Вася! Честное слово, завязал! Кончил я автошколу по вашей рекомендации. И поступил — куда бы вы думали? — и горный институт. В Москве учусь! Да вот на практике в обвал попал. Пострадал немножко. Дали академический отпуск для поправки здоровья. Я сюда и прикатил. И вот первым рейсом — к вам…
Парень не скрывал волнения. Да и Полевой растроганно слушал гостя.
— Кто по приезде к любимой девушке идет, кто к учителю…
— А я вот — к любимому милиционеру!
Они рассмеялись.
— Ну, а вы как? Не жалеете, что надели шинель?
— Что ты! Поверите ли (Полевой не знал, как надлежит обращаться с «Фантомасом», если он работает геологом, — на «ты» или на «вы»?), я в детстве видел форму, аж дрожал весь! По ночам снилось, как ловко «узлы» распутываю. Одна история мне до сих пор покоя не дает. Убили у нас двух братьев… Все кажется: будь я тогда оперативным работником, — нашел бы убийцу! Но, как видишь, детектив из меня не получился. Был педагогом, собственно, им и остался.
Они сидели на старом дерматиновом диване, на том самом, на котором когда-то часами играли в «молчанку». Милиционер и его бывший подследственный. Ох, и задал же тогда «Фантомас» работы!
Теперь признался:
— Ведь я, Василий Владимирович, уводил машины чужими руками — сам баранку крутить не умел. И как это вы догадались меня в автошколу определить? Психологический прием?
— А что, сработало?
— Безотказно.
Помолчали. Полевой первым нарушил тишину.
— Недавно приходил тут один, тоже вроде тебя… Он одному шкурнику в детстве доски воровал со стройки… За пятьдесят копеек. А потом у него же спер велосипед и укатил на Украину. Задержали, конечно. Не стал я на него дело заводить. Устроил в СУ-15 на работу. И вот получил он первую зарплату, да прямо от кассы — ко мне: «Проверь, дядя Вася, — 70 рублей как одна копеечка! Несу домой». На другой день с родителями является. Одет — с иголочки! Новые брюки, ботинки… На днях в армию проводили…
— Я, может, задерживаю вас?
— Да нет. Чтоб жена не ворчала, что поздно сижу, я и ее к нам устроил в отделение. Вон за стенкой, слышишь, стучит на машинке?
…Гость ушел. А хозяин кабинета перекладывал бумаги, разыскивая часы: привычка педагога — снимать их за рабочим столом.
Е. Баранов
«Такая наша работа»
Исколесив за день почти весь Оргеевский район, капитан Руссу вернулся домой поздно вечерам. Усталый, порядком продрогший, он жадно съел разогретый женой ужин и, постепенно отогреваясь, долго пил чай. Хотелось только одного: зарыться головой в подушку и заснуть.
Время от времени ветер бросал в окно охапки снега, который стучал о стекло, как сухой песок. Было слышно, как звенели провода на улице. Раскачивающийся за окном фонарь то освещал комнату неровным светом, то она снова погружалась в темноту.
«Тепло-то как!» — подумал капитан, как в вату, проваливаясь в сон.
А снег за окном все шел и шел, заметая следы запоздалых прохожих.
…Иван Яковлевич вскочил с постели и схватил телефонную трубку:
— Руссу слушает, — сказал он хриплым со сна голосом. — Что? Где? Так… Так… Ясно…
На Пересечинской птицеферме было спокойно. В эту ночь здесь находились только девушка-птичница да старик-сторож. Сторож только-только вернулся с мороза, весь запорошенный снегом.
— Ну и погодка! — бормотал он, отряхиваясь. — В двух шагах ничего не видно. Ох, и заметет нас, Наташка, за ночь!
— Ну и пусть, — засмеялась девушка.
Старик отошел в угол, сел на ящик, прислонившись к батарее парового отопления, задремал.
Наташа листала какой-то старый журнал без обложки. Вдруг она подняла голову, прислушалась.
— Дедушка, вроде машина идет, — сказала она.
Старик открыл глаза, прислушался, махнул рукой:
— Показалось. Какой дурак ночью, да еще в такую погоду сюда поедет?
— Да нет, правда. Машина.
Теперь и старик услышал шум мотора.
— Кого еще черт несет, — проворчал он, кряхтя поднялся и пошел к двери.
Но выйти на улицу сторож не успел. Дверь распахнулась, в помещение ворвались какие-то люди. В руках одного из них было ружье.
— Стоять тихо, — сказал высокий мужчина, переводя ружье со старика и а девушку.
— Что вы, что вы, ребята, — попятился старик. Он хотел незаметно ретироваться в угол, где стояло его ружье.
Раздался грохот, словно лопнула лампочка. Высокий выстрелил в потолок.