Всегда твой (ЛП)

Я бросаю на нее полный ужаса взгляд.

— Абсолютно нет.

— А ты не думала рассказать ему?

На этот раз я энергично качаю головой.

— Абсолютно нет. Говорю тебе, ему это неинтересно.

— Каков долгосрочный план, Сикс? — спрашивает Беллами. — Ты влюблена в него, вы спите вместе, вы помолвлены, но, судя по всему, он не чувствует того же. Как ты защищаешь себя от того, что для стороннего наблюдателя выглядит как надвигающийся разрыв сердца?

— Мы спим вместе только до нового года, когда будет объявлено о помолвке. Потом мы разойдемся по разным дорогам.

— До этого осталось всего пара недель, — говорит Тайер.

— Я знаю.

Я стараюсь не думать об этом. Мысль о том, что я больше не буду проводить с ним время, что меня снова оторвут от него и мы снова будем игнорировать друг друга... это слишком болезненно, чтобы представить себе.

— Посмотрим, — загадочно говорит Нера. — Но береги свое сердце, Сикс. Это чревато катастрофой, и если он снова причинит тебе боль, боюсь, мне придется его убить.

— До этого не дойдет, обещаю, — говорю я ей с ложной бравадой.

Наступает короткое молчание, пока мы все потягиваем шампанское.

— Хорошо, я задам вопрос, который все так хотели задать, — говорит Тайер с наглой ухмылкой. Она слишком много времени проводила с Рисом, и он начал ее раздражать. — Как секс?

— Да, по шкале от одного до Леди Гаги в ее эпоху мясных платьев, насколько это безумно?

Мое лицо становится цвета моих волос, и я не могу ответить сразу, так как перед глазами мелькают воспоминания о всех наших совместных похождениях. Наручники, зажимы для сосков, кляпы...

— Я так и знала, тихие всегда самые дикие. — Беллами говорит с самодовольной улыбкой, когда я не отвечаю.

Мы разражаемся хохотом, пока у меня не начинает болеть живот и я не могу дышать.

ГЛАВА 32

Феникс

Я читаю в нашей библиотеке, когда слышу звон моего телефона, сообщающий о новом письме. Я откладываю книгу и хватаю телефон, разблокирую его и читаю сообщение.

Мистер Синклер,

Я рад сообщить вам, что мы с опережением графика переводим средства на ваш новый счет. С добавлением оффшорного счета вашего отца на Каймановых островах мы смогли удвоить скорость зачисления средств для вас. Это письмо — подтверждение того, что мы достигли первой платформы в один миллион евро. Теперь мы ожидаем, что к крайнему сроку в июне мы отложим около восьми миллионов.

Надеемся, что эти результаты окажутся удовлетворительными и будут соответствовать вашим ожиданиям. Пожалуйста, не стесняйтесь обращаться ко мне с любыми вопросами. Я и вся моя команда остаемся в вашем полном распоряжении.

С уважением,

Дж. Бахманн

Я откладываю телефон в сторону и откидываю голову назад, закрывая глаза. Все идет по плану.

Я смог получить доступ к другому счету отца и пару недель назад передал информацию Бахману, чтобы он включил ее в операцию по выкачиванию денег. Благодаря этому дополнительному денежному потоку у меня будет более чем достаточно средств, чтобы начать все сначала.

Я смогу оставить свою семью в прошлом.

Я смогу двигаться дальше.

Так почему же в моей груди, там, где должно быть чувство победы, царит тоскливая пустота?

И почему, когда я закрываю глаза, на веках у меня выгравирован образ Сикс, красивой и улыбающейся, волосы развеваются на ветру, когда она оглядывается на меня через плечо?

Как будто джинн подарил мне желание, а я загадал его, и она появилась передо мной, войдя в библиотеку.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, и ее шаги замедляются.

Я понимаю, что мой тон прозвучал резко, как будто я не хотел видеть ее здесь, хотя на самом деле я был скорее удивлен, увидев ее у себя дома в дневное время.

Еще больше меня беспокоит то, что пустота в моей груди наполняется теплом с каждым ее шагом в комнату.

— Я пришла с Беллами, она внизу с Роугом. — Она делает паузу, кажется, неуверенно.

— Ты вернулась на второй раунд? — спрашиваю я с ухмылкой.

Тем утром я ворвался в ее квартиру и трахнул ее на кухонном столе. Тайер и Нера уже уехали домой на каникулы, а Беллами в это время была на занятиях.

У нас был свободный доступ к поверхностям ее квартиры, и мы им воспользовались.

— Ты всегда ищешь меня, и я решила сменить обстановку.

Я радостно мурлычу во все горло и протягиваю руку.

— Иди сюда.

Как хорошая девочка, она повинуется. Когда она оказывается в нескольких шагах от меня, она кладет свою руку в мою, и привычный химический разряд пробегает по моему предплечью и застревает в венах.

Она опасна, мой криптонит и все, что я должен держать на расстоянии, а не подманивать ее ближе, как я делаю.

Я игнорирую все свои инстинкты, как делал это последние месяцы, и дергаю ее за руку, выводя из равновесия. Она падает навзничь, и я хватаю ее за задницу, усаживая к себе на колени, по одному колену с каждой стороны от моих ног, когда она оказывается лицом ко мне.

Она прижимается щекой к коже у моего воротника, зарывается лицом в мое горло и обхватывает руками мою шею.

Мы не нарушили ни одного из установленных нами правил, и все же близость и знакомость этой позиции как будто должна нарушить их все. Но я бросаю вызов любому, кто попытается вырвать ее из моих объятий прямо сейчас.

Я буду рад кровопролитию.

— Граф Монте-Кристо, — говорит она, глядя на книгу, которую я положил на приставной столик. — Я видела, как ты читал ее полдюжины раз за эти годы. Это твоя любимая книга?

Я поднимаю бровь, которую она не может видеть со своего места, и наклоняю подбородок к ней.

— Ты наблюдала за мной?

Она напрягается, и я ожидаю, что она пойдет на попятную, но она удивляет меня.

— Похоже на то.

Я крепче прижимаю ее к себе и поворачиваю лицо, чтобы прижаться губами к ее уху.

— По понедельникам, субботам и каждую вторую среду ты катаешься на лошадях вокруг кампуса. Раньше ты в основном ездила по тропинке вокруг пруда, но в последнее время все чаще катаешься по лесу. — Она поднимает голову и смотрит на меня ошеломленным взглядом. — Ты не единственная, кто наблюдал. А теперь, может, ты лично продемонстрируешь мне свои навыки верховой езды? — спрашиваю я, хватая ее за бедра и потирая ее о свой твердый член.

Ее глаза стекленеют, а веки трепещут до полупомешательства, когда желание расширяет ее зрачки. Они расширяются до тех пор, пока не съедают остатки радужной оболочки.

Я хватаюсь обеими руками за пуговицу ее джинсов и расстегиваю ее, затягивая за собой молнию. Моя рука пробирается под рубашку и бежит по ее упругому животу до самых пышных сисек.

Когда речь заходит о ее груди, я схожу с ума. Я отчаянно хочу увидеть их, зная, что они покрыты синяками и следами укусов, которые я там оставил.

— Раздевайся, — приказываю я.

Она подчиняется, встает и смотрит на меня сверху вниз, где я все еще сижу, глядя на нее немигающими хищными глазами.