Чёткая линия челюсти, прямой крупный нос, твёрдые губы, которые на ощупь очень мягкие.
Выразительные карие глаза замерли на моём лице.
Цепкие. Изучающие.
Мои глаза просто самопроизвольно падают на его губы, которые изгибаются в лёгкой улыбке, а потом произносят:
— Привет, КАтёнок.
Мне нужно несколько секунд, чтобы мозг сложил буквы в слова, а сердце перестало трепыхаться от этого наибрутальнейшего обращения. Кроме того, сейчас я думаю лишь о наших поцелуях. О том, как он скользил руками по моему телу, входил в мой рот языком, прежде чем…
О, мама…
Хватит, остановись!
Кусаю губу и поднимаю глаза. Натыкаюсь на лукавый взгляд.
Краснею.
Я уже не контролирую этот процесс. Какой ПОЗОР!
Даже по шее красные пятна бегут.
Понимаю, что должна что-то ответить, поэтому брякаю первое, что приходит в голову, состроив рожицу:
— Саламчик…
Паша ухмыляется, и кладёт руки в карманы брюк, продолжая за мной наблюдать. Это очень сильно подтачивает внутреннее спокойствие. Он такой деловой и красивый. Всё как прежде, только ещё круче. Теперь он более расслабленный. Будто везде успел. Слово, котрое сразу цепляется к языку, при взгляде на этого Благова — МУЖЧИНА. И я рядом с этим мужчиной чувствую себя…девчонкой.
Отворачиваюсь, чтобы найти свой бокал и замечаю, с каким затаённым любопытством наблюдает за нами моя подруга.
Хмурюсь, когда вижу, что её пивной бокал стоит на бирдекеле (подставка под кружку, предназначенная для защиты стола от капели и пивной пены — прим. автора) НЕ РОВНО. Не отдавая отчёта своим действиям, тянусь и выравниваю стакан, заодно развернув картонку длинным краем к себе.
Да, вот так лучше.
Света игнорирует этот жест в силу привычки и, встрепенувшись, начинает тараторить:
— Я тут рассказывала ребятам, как попала на телек. Это ведь ты услышала про этот кастинг, помнишь?
— Угу, — отзываюсь я, хватая свое вино и делая большой-прибольшой глоток.
Света из породы людей, которым всегда во всём везёт. Я не сомневалась, что у неё шансы на том кастинге 80/20.
— А ты чем занимаешься, Паша? Давно вернулся?.. — обличает она мои насущные мысли в слова, как и положено настоящей подруге.
В нетерпении черчу на барной стойке квадратики пальцем, поглядывая на него. Он тоже не спускает с меня глаз. Только его взгляд прямой и целенаправленный. Наблюдает за моими движениями, за тем, как раскачивается моя нога, обутая в чёрную лодочку. Возвращается к лицу. Всё это заставляет меня покрываться мурашками.
Тру ладонью вставшие дыбом волоски на предплечье, навострив ушки в ожидании ответа.
— Вернулся чуть больше года назад, — говорит он и после паузы добавляет. — Я занимаюсь рекламой.
— Да? — щебечет Света. — Что за агентство?..
Меня вдруг накрывает ужасное разочарование.
Он уже ЧУТЬ БОЛЬШЕ ГОДА живёт в Москве и даже не…НЕ ЧТО? Не бросился искать меня после шестилетней разлуки?
Не будь дурой.
Встряхиваюсь и решаю вести себя естественно. Кажется, я уже немного освоилась в этом СТРАННОМ вечере.
Поворачиваюсь к Егору и, хитро улыбнувшись, спрашивая во всеуслышание:
— Надеюсь, хотя бы ты стал кем-то КРУТЫМ?..
Он лучезарно улыбается и галантно берёт мою ладонь в свою. Подносит её к губам и сообщает:
— Of course, my lady…[1]
— Иии?.. — смеясь, подталкиваю его, и поглядываю на Пашу.
Он тоже улыбается, расслабленно за нами наблюдая.
— Я играю за ЦСКА… — сообщает его непутёвый брат. — В основном составе.
— О…это так здорово… — искренне восхищаюсь я. — Ты такой молодец…
Он был участником студенческой баскетбольной команды МГУ. Они с Пашей оба закончили этот ВУЗ. Когда мы познакомились, он думал о том, чтобы сделать профессиональную карьеру.
— Что есть, то есть… — не страдая ложной скромностью, кивает этот Нарцисс.
— Я могла бы к тебе приглядеться… — подаёт голос Света.
Тут мы все начинаем смеяться, а Паша вдруг спрашивает, глядя мне прямо в глаза:
— Как у тебя дела?
Два раза хлопаю глазами.
— У меня…всё прекрасно, спасибо, — отвечаю, концентрируясь на внутреннем спокойствии.
Может быть, мы могли бы…
— Чем теперь занимаешься? — продолжает он.
Могли бы, снова…
Набираю побольше воздуха, чтобы рассказать о себе: