Из сообщений командира 18-й стрелковой дивизии полковника Чернышева я знал, сколь напряженной стала борьба за Крюково. Линия фронта представляла собой ломаную кривую, к тому же непрерывно и резко менявшую очертания. Впоследствии К. К. Рокоссовский говорил мне, что это обстоятельство едва не завело их с Г. К. Жуковым в расположение фашистских войск. Пришлось даже отстреливаться. Выручили мужество и хладнокровие бойцов охраны.
Утром 2 декабря эсэсовцы предприняли сильную контратаку на Селиваниху, но потеснить 40-й полк и вновь овладеть деревней не смогли. Потеряв здесь, в центре полосы нашей дивизии, 13 танков, противник снизил свою активность на участке 40-го полка, но сразу же перенес свои усилия на фланги - на участки 131-го полка (поселок Ленино, село Рождествено) и 258-го полка (Нефедьево).
В полдень с НП я увидел неприятную картину. По широкому полю, что протянулось от села Рождествено к городу Дедовск, группами отходили бойцы 2-го батальона 131-го полка. Было ясно: батальон оставляет село.
Звоню Докучаеву, отвечает его начальник штаба капитан Рыбко:
- Командир полка под Снигирями. Там тоже критическая обстановка: третий батальон отошел к поселку Ленино. Организуем контратаки.
Итак, на левом фланге неблагополучно. Бронников тотчас выехал на Волоколамское шоссе, к поселку Ленине, а мне пришлось взять в свои руки управление боем под Дедовском. Хорошо еще, что наши боевые порядки были глубоко эшелонированы: 40-я стрелковая бригада занимала оборону по западной окраине города. Ее огонь и контратаки отбросили гитлеровцев в Рождествено.
Вечером вернулся Бронников. Рассказал о тяжелом бое, который пришлось выдержать 3-му батальону 131-го полка. Докучаев сам дважды водил бойцов в контратаку. Противник остановлен, поселок Ленино удалось удержать.
Иван Федорович Федюнькин принес карту с нанесенной на ней боевой обстановкой. Теперь оборона дивизии строилась так: 258-й полк стоял фронтом на север, 40-й - на запад, 131-й - на юг, прикрывая Волоколамское шоссе от Ленино до Дедовска, до стыка с 40-й стрелковой бригадой.
Весь следующий день на этих участках шли ожесточеннейшие бои с пехотой и танками дивизии "Рейх". Эсэсовцы, обходя Дедовск, приближались к шоссейной дороге. Докучаев доложил:
- Отходим на восточную окраину Ленино. Мой наблюдательный пункт в Садках окружен фашистскими танками.
На этом связь с ним прервалась. По звукам боя можно было определить, что противник уже обошел Дедовск с севера и с часу на час отрежет наш НП от главных сил дивизии. Это подтвердил и начальник артиллерии Погорелов со своими наблюдателями: вражеские танки и мотопехота пересекли железную дорогу у станции Гучково, но в трехстах метрах от Волоколамского шоссе были остановлены сильным огнем с территории кирпичного завода.
На кирпичном заводе оборонялась группа истребителей танков из 2-го батальона 131-го полка. Командовал ею старший лейтенант И. И. Степин, ветеран дивизии. Ему был придан взвод 45-миллиметровых пушек лейтенанта П. С. Воронина. Вместе с артиллеристами в группе насчитывалось около 40 бойцов. Немного, конечно, но зато народ отборный. Люди Степина боевую практику получили еще под Барынино, на Озерне, и теперь борьба с танками была для них привычным делом.
Еще накануне командир полка Докучаев, предвидя опасность вклинения противника в стык флангов с 40-й стрелковой бригадой, приказал Степину занять оборону на кирпичном заводе. Старший лейтенант умело распорядился своими небольшими силами, и к утру кирпичный завод превратился в противотанковый опорный пункт.
Прорвавшись через железную дорогу, пять немецких танков и несколько машин с мотопехотой сделали остановку у домиков, что в сотни метров от завода. Видимо, кого-то ждали.
- Не стрелять! - приказал Степин.
Но вот подъехали еще три легковые машины. В них офицеры. Солдаты слезли с грузовиков и, сгрудившись, курили, топали ногами: мороз допекал.
- Огонь! - скомандовал Степин.
Гитлеровцы бросились врассыпную. Два танка были сразу подбиты, третий танк поджег бутылками с горючей смесью сержант Н. А. Молочков. Остальные машины поспешно скрылись за железной дорогой. Так действия подчиненных старшего лейтенанта Степина предотвратили прорыв противника в тылы дивизии.
Подобных эпизодов в тот день было множество. Подразделения 131-го полка, его отдельные группы продолжали стойко оборонять свои позиции. Мужество бойцов, их верность долгу не позволили врагу сломить оборону полка и выйти на Волоколамское шоссе.
Отлично работал на прямой наводке приданный дивизии 610-й противотанковый артполк. Меткий огонь его 85-миллиметровых пушек буквально закупорил главную улицу поселка Ленино подбитыми и сгоревшими вражескими танками и бронемашинами.
Вскоре была восстановлена связь с НП Докучаева в Садках.
- Жив! - ответил он мне. - Спасибо комиссару - выручил.
Когда эсэсовцы окружили НП полка в Садках, в бывшей церкви, комиссар Иван Яковлевич Куцев собрал бойцов из хозяйственных подразделений, разведчиков, связистов, писарей и повел их в контратаку. Фашистов выбили из Садков. Отступая, те наскочили на подразделения 2-го батальона и были уничтожены в рукопашной схватке.
Наступила ночь - верная наша союзница. Она сводила на нет преимущество противника в авиации и танках, а его пехота в этих условиях чувствовала себя менее уверенно. "Нельзя давать фашистам ни часу передышки, они должны забыть, что такое спокойный отдых", - напоминали мы бойцам.
Линия фронта проходила через Ленино. В западной половине поселка гитлеровцы, в восточной - мы. Нейтральная полоса, разделившая нас, не шире 50 - 70 м. Один стремительный бросок - и все решится в рукопашном бою. Однако людей в 131-м полку очень мало, его надо подкрепить. Приказываю Коновалову оставить у Селиванихи небольшой заслон и, согласовав свои действия с Докучаевым, ударить 40-м полком с северо-востока, в обход поселка. Атаку стрелков поддержат танки 17-й танковой бригады.
В тот день нам позвонили из Москвы, с пункта формирования, просили принять подкрепление - первое за месяц боевых действий. Комиссар Бронников сам туда поехал - и вот уже привел маршевую роту.
- Хороший народ, - сказал Михаил Васильевич. - Фронтовики - кто из госпиталя, залечив раны, кто пробился из окружения. Один из них кавалерист старшина Курильчик Петр Григорьевич. Вывел из окружения более ста бойцов.
Мы пошли в фабричный цех, где выстроилась маршевая рота. Курильчик заметен издалека. Отменная выправка, длинная кавалерийская шинель, на бедре - шашка, на сапогах - шпоры.
- Давно воюете, старшина?
- С двадцать второго июня.
- Были в окружении?
- В трех.
- Досталось...
- Ничего, товарищ генерал. Нынче нам досталось, завтра - им, В Берлине подобьем итоги.
В строю, среди бойцов, стоял паренек лет шестнадцати. Не винтовка при нем, а он при винтовке. Но вид бравый.
- Доброволец?
- Так точно! Красноармеец Зверков Николай Федорович. В прошлом дважды курсант.
- Когда ж успели?
- Это я лицом молодой, - ответил он. - Но мне почти девятнадцать.
И объяснил: с июня он курсант Калужского училища, с августа - в боях: Ярополец, Юхнов, окружение, прорыв. Потом -Клин, окружение, прорыв. С 25 ноября по 2 декабря, всего неделю, был курсантом пограничного училища. Вчера их подняли по тревоге...
Поговорил я и с другими красноармейцами. Боевые биографии примерно такие же, как у Курильчика и Зверкова. Крепкие ребята. Комиссар сказал им напутственное слово, старшина Курильчик (его назначили командиром взвода) подал команду, и темень ночи скрыла от нас маршевую роту.
Ночная контратака подразделений 131-го и 40-го полков принесла успех. К восьми утра 4 декабря фашисты были выбиты, из поселка Ленино. 131-й полк занял оборону по западной окраине, 40-й полк вернулся на свой участок, в Селиваниху.
Днем противник вновь попытался атаковать Ленино. Его резервы двинулись к поселку с юга, от села Рождествено. Однако тут сказала веское слово наша артиллерия - 210-й гаубичный полк майора Жилина. С артиллерийских наблюдательных пунктов хорошо просматривалась дорога от Рождествено на Ленине, она тянулась вдоль линии фронта, полем. Две батальонные колонны эсэсовской пехоты шли по ней в медленном темпе, преодолевая снежные заносы. Майор Жилин, последовательно сосредоточивая огонь своих дивизионов, накрыл обе колонны. До 50 снарядов легли точно в цель. Оставляя на снегу убитых, гитлеровцы толпами бежали обратно в Рождествено.