Около четырех часов пополудни произошло событие, оказавшее большое влияние на исход боя. Две роты 258-го полка майора Романова на лыжах по глубокому снегу обошли Захарово и оседлали единственную дорогу, связывавшую фашистский опорный пункт с его тылом. Курсировавшие по дороге бронетранспортеры были подбиты из противотанковых ружей расчетами красноармейцев Г. И. Белова и А. В. Ахмеджанова. Вскоре оттуда поступило донесение, что с запада к деревне движется вражеская колонна - шесть танков и пехота на грузовиках. Мы выдвинули к дороге противотанковую артиллерию. Ее меткий огонь в совокупности с огневым налетом тяжелого гаубичного дивизиона уничтожил резервы противника. Артиллеристы сожгли четыре танка и с десяток грузовиков.
К вечеру деревня была полностью освобождена. Прорваться на запад удалось лишь отдельным мелким подразделениям фашистов. По существу, вся вражеская группировка, насчитывавшая в своем составе два пехотных полка и пять артиллерийских дивизионов, была разгромлена. Это был боевой успех, достигнутый нами во взаимодействии с другими частями. О том, как воспринял его личный состав дивизии, говорит и запись в журнале боевых действий. Фраза выделена из общего текста большими четкими буквами: "В 17.00 ЗАХАРОВО - СОВЕТСКОЕ!"{29}.
Последующие десять дней противник предпринимал ожесточенные контратаки на Захарово. Пехота 17-й немецкой дивизии, поддержанная авиацией и танками, пыталась вновь овладеть этим опорным пунктом. Наша 9-я гвардейская, имея правым соседом 93-ю стрелковую дивизию, левым - 1-ю гвардейскую мотострелковую, отбивала контратаки гитлеровцев и очень медленно продвигалась вперед, к реке Воря. В иной день боевой успех определялся лишь сотней-другой метров отбитой у врага родной земли.
В канун 24-й годовщины Красной Армии мы получили радостное известие. Частям дивизии были присвоены новые, гвардейские номера. 40, 258 и 131-й стрелковые полки стали соответственно именоваться 18, 22 и 31-м гвардейскими стрелковыми полками; 159-й легкий артполк - 28-м гвардейским артполком, 139-й истребительно-противотанковый дивизион - 2-м гвардейским иптд, 189-й саперный батальон - 3-м гвардейским. В связи с переходом на новые штаты из состава дивизии был выведен 210-й гаубичный артполк, вместо разведбатальона и батальона связи мы имели теперь лишь роты, вместо зенитно-артиллерийского дивизиона - одну батарею{30}. Короче говоря, штатный состав дивизии резко сократился.
Мы продолжали наступать в западном направлении, по тем же дорогам, которыми месяц назад пробилась к Вязьме ударная группа 33-й армии генерала Ефремова. 24 февраля дивизия овладела опорным пунктом противника в деревне Гречишенки, 26 февраля освободила деревни Ильенки и Коркодиново и вышла на восточный берег реки Воря. В Ильенках и Коркодиново гвардейцы разгромили штабы 21-го и 55-го пехотных полков 17-й немецкой пехотной дивизии, захватили ее обоз и много других трофеев, в том числе 16 орудий{31}.
На следующий день 18-й и 22-й гвардейские полки завязали бой под деревней Березки - мощным опорным пунктом фашистов на реке Воря. Мы вплотную приблизились к местности, где три недели назад в ходе нашего форсированного марша были отсечены от дивизии и попали в окружение два батальона тогда еще 131-го полка и роты саперного батальона. Все это время мы поддерживали с возглавлявшим эти подразделения заместителем командира полка капитаном Сучиловым периодическую связь - через разведчиков или через штаб 43-й армии, который имел радиосвязь с окруженной под Вязьмой группой войск генерала Ефремова. Нам неоднократно сообщали, что, по данным штаба 33-й армии, эти батальоны ведут бой в лесу то в районе села Замытское, то несколько восточнее, под деревнями Мамуши и Березки{32}.
Еще в дни штурма Захарове я направил к Сучилову разведчиков с приказом пробиваться к нам навстречу. Разведку возлавил рядовой С. Е. Акулин - опытный и закаленный воин. Он отлично справился с задачей. Пройдя по вражеским тылам более 10 км, он вручил приказ лично адресату. Капитан Сучилов двинул свои подразделения (около 200 человек) на восток, лесами вышел к деревне Березки и более суток держался там, отбивая ожесточенные атаки фашистов. Потом все-таки был вынужден отойти на запад, к Замытскому.
Более трех недель сражались 1-й и 2-й батальоны и роты саперного батальона в окружении, и каждый из этих дней можно по праву назвать днем коллективного подвига. Представьте себе: 30-градусный мороз, снег по пояс, иссякли продукты, фураж... Батальонные пушки бойцы тащат на себе, на лямках. Патроны и снаряды на счету. Фашистская авиация рыщет над лесом, едва разожжешь костер. Рвутся бомбы, артснаряды. Ночью переход по глубоким снегам, с рассветом - бой за очередную деревушку. Люди питались тем, что удавалось отбить у противника, воевали трофейным оружием. И так день за днем, ночь за ночью.
Под Замытским, в первые часы окружения, отличились артиллеристы взвода лейтенанта П. С. Воронина. Огнем прямой наводки они сожгли три немецких танка. Позже этот же взвод с примкнувшими к нему пехотинцами - всего около тридцати человек - принял тяжелый бой в деревне Евсеево Темкинского района. Лейтенант Воронин был ранен, но продолжал руководить боем и в конце концов прорвался со своими подчиненными из окружения. Павел Сергеевич Воронин, отличившийся еще в боях под Истрой, был награжден орденом Красного Знамени.
... Фашистские танки и пехота, наступая от Замытского, вышли к опушке леса, где залегли стрелки и пулеметчики 2-го батальона полка Докучаева. Перед опушкой простиралось широкое поле. Преодолеть его по глубокому снегу танки не смогли и отошли в деревню. А гитлеровская пехота двумя цепями двинулась к лесу. Бойцы 2-го батальона подпустили их поближе, пулеметная рота, которую возглавлял младший политрук В. П. Крикун, открыла ураганный огонь. Фашисты залегли в ста шагах от опушки и - ни вперед, ни назад. Любая их попытка подняться пресекалась метким пулеметным огнем. До вечера пролежали вражеские солдаты в снегу, при жестоком морозе. Танки попытались их выручить, но помешал глубокий снег и огонь наших батальонных пушек. Вечером бойцы батальона взяли в плен оставшихся в живых гитлеровцев. Те настолько окоченели, что не могли подняться из снега без посторонней помощи. Противник потерял в этом бою более 200 солдат и офицеров.
В последующие дни опять были бои с противником, настойчиво пытавшимся ликвидировать окруженные батальоны нашего полка. Батальоны несли потери, но продолжали пробиваться на восток, навстречу наступавшей 9-й гвардейской дивизии.
В ночь на 28 февраля, когда дивизия вела атаки на опорный пункт фашистов в деревне Березки, на НП позвонил майор Романов. Доложил коротко:
- Докучаевцы прорвались из окружения на моем участке. Отправляю их к Николаю Гавриловичу.
А вскоре позвонил и командир 31-го гвардейского полка Николай Гаврилович Докучаев. Чувствую по голосу - очень взволнован. Повторяет опять и опять:
- Радость-то какая, Афанасий Павлантьевич! Радость-то! Прорвались наши орлы. Смяли фашиста и прорвались. Вот герои, а? Ведь целый месяц без хлеба, без патронов. На тени похожими стали, а дух бодрый. Истинно гвардейцы!
Поздравил я Докучаева, просил передать благодарность его орлам.
- Кто, - спрашиваю, - ими командовал?
- Да он рядом со мной, - отвечает Николай Гаврилович. - Передаю ему трубку.
Слышу в трубке знакомый бодрый белорусский говорок:
- Докладывает лейтенант Курильчик. Все старшие командиры выбыли из строя. Командовать пришлось мне.
Да, это был тот самый Петр Григорьевич Курильчик, лихой кавалерист, который еще в звании старшины пришел к нам в город Дедовск с пополнением, а потом, под Истрой, в числе первых форсировал реку.
С полковником Докучаевым мы условились, что он представит к награде прорвавшихся из окружения и отправит их в полевой госпиталь. Почти все они имели ранения или были сильно обморожены.
В первых числах марта 9-я гвардейская дивизия форсировала Ворю, создала плацдарм и вместе с соседними стрелковыми дивизиями - 93-й и 415-й выдвинулась в район села Замытское. Здесь, на подступах к реке Угра, бои по-прежнему носили ожесточенный характер, каждый метр продвижения стоил большой крови, атаки и контратаки чередовались по нескольку раз на дню. Вражеское командование принимало все меры, чтобы не допустить нашего прорыва к Вязьме, к группе генерала Ефремова. Фашисты отвели в тыл свою обескровленную 17-ю пехотную дивизию, заменив ее свежими силами. Теперь перед фронтом 9-й гвардейской оборонялись, удерживая дорогу Валухово - Березки, три новых немецких пехотных полка - 112, 507 и 508-й - и 10-й мотоциклетный батальон. Мы же получали -очень мало пополнений, и наши стрелковые полки по численности бойцов редко когда превышали 1,5-2 роты нормального состава.