— И когда только вы станете серьёзными. Повырастали ростом с меня, женихи уже почти. Кое–кто даже, вроде, и женихался к моей дочери, — и Лена, и этот кое–кто залились краской, — а ума, как у первоклассников. Повзрослели, так и ум ваш должен взрослеть. Пора становиться более серьёзными. А вообще, сначала думайте, что делаете, а только потом делайте, а не наоборот.
«Сначала думайте, а уж потом делайте» было посерьёзней, нежели «Сначала думай, а уж потом говори». А потому это происшествие стало для ребят очередным весомым камушком в чаше формирования их сознания. Урок на будущее они хорошо запомнили. Даже на другой день в школе они уже не были такими бесшабашными, а более серьёзными и казалось, что всего за одну ночь что–то в их сознании изменилось, они казались повзрослевшими. А потому в классе их никто не донимал по поводу первоапрельского происшествия. Виктор Самойлов даже успокаивал ребят:
— Всё нормально. Держитесь. С кем не бывает.
Сам Виктор в своё время дружил с Андреем Нагибиным, высоким крепким парнем из старшего класса, дело о хулиганстве которого даже разбиралось в суде. Поэтому ему хорошо были знакомы подобные перипетии, и он искренне сочувствовал одноклассникам. Самойлов был хорошим добрым человеком, конечно, не паинькой и тоже довольно упрямым, но спокойным, симпатичным и приятным парнем. Возможно, именно поэтому он и понравился Великановой. Хотя нравиться человек, действительно, может за что–то, а вот любишь ты его (а это со стороны Любы была уже, скорее всего, любовь) не за что–то, а, как говорится, — вопреки всему. И вряд ли кто–нибудь может объяснить, почему он любит этого человека. «Люблю и всё, а за что — не знаю. Но это и не важно».
* * *
А сейчас для Любы и Виктора продолжались незабываемые приятные деньки их последней школьной весны. Они встречались по 2–3 раза в неделю. Этих встреч им, конечно, не хватало, но на большее сейчас не было времени. Апрель уже был в разгаре, учебных дней оставалось совсем мало, ведь в мае их дополнительно «съедят» праздники. В очередной выходной Самойлов и Великанова решили встретиться днём и немного прогуляться по городу, благо наступили тёплые погожие денёчки. Сегодня тоже был какой–то небольшой праздник, правда, церковный. Церковные праздники в городе открыто не отмечались. В Советском Союзе церковь была отделена от государства, и отмечать такие праздники очень даже не приветствовалось. А они–то все были комсомольцами, а, значит, и атеистами. Хотя, кто может знать, что творится в душе того или иного комсомольца. Во многих семьях были старенькие верующие бабушки, детство и юность которых проходили ещё при царизме. В городе была очень красивое старинное здание церкви, точнее римско–католицкого костёла — ещё один памятник архитектуры — причём в самом центре города, на пересечении улиц Шевченко и Красноармейской (ул. Шевченко, 68). Но оно уже давно было переоборудовано под музыкальную школу, и богослужения в этих помещениях не велись. А потому никогда никакого колокольного звона горожане не слышали. Правда, богослужения всё же были, но в небольшом здании, расположенном на окраине города и, конечно, без каких–либо колоколов. Далее, вверх по улице (по направлению к стадиону, куда шла влюблённая пара), за костёлом в глубине двора в небольшом здании (вроде бы когда–то это был дом ксёндза) располагается Таращанский районный историко–краеведческий музей. А вот по диагонали от костёла (через перекрёсток) ранее находился одноэтажный кирпичный дом надворного советника Александрова. В этой семье 13 февраля 1903‑го года появился мальчик, которого назвали Анатолием. Пройдут годы, и А. П. Александров станет президентом Академии наук СССР. Так что, непростые люди происходили из Дворянской улицы (сейчас ул. Шевченко).
Молодая пара, обговорив тему церковных праздников, решила всё же узнать, что же верующие празднуют сегодня — возможно, Пасху, время как–будто подходящее? Ну, не день же космонавтики, который церковь не празднует.