Все усаживаются у костра на корточках, на наветренной стороне, очищают оледеневшую обувь. Закипает вода в котелках, туда крошат кирпичный чай. А утром опять идут вьючной тропой.
Кузьма Савельевич рассказывает о метелях, сбивших с пути не одну партию, о гибели многих.
— …Раньше, до революции, когда находили золото, появлялись, как из-под земли, опытные матерые спиртоносы, начиналось соперничество между приисковыми партиями, борьба с таежными волками-захватчиками, которые сами не ищут, но следят за партиями и пытаются отнять у старателей то, что они нашли. Начиналось подпаиванье, слежка друг за другом, хитрости сменялись хитростями — до тех пор, пока площадь с золотом не обставлялась столбами и не вступали в силу «предписанные законом» правила… Вот так и происходил поиск в старое, дореволюционное время.
— Ого, теперь буду знать! — пошутил Трофим Зубарев. — Как бы меня Ваня Гладких не обставил! Я найду, а он заявку подаст!
— Вот то-то и оно, — возразил Кузьма Савельевич. — Разница небольшая: кто бы из вас ни нашел, Родина все равно в выигрыше. А почему именно Ваня Гладких? — внезапно спросил геолог. — Ведь его с нами нет.
Обычно довольно невозмутимый, Зубарев смешался:
— Да это я так, к слову…
Брынов посмотрел на меня и недоверчиво покачал головой. И мне почему-то кажется, что это не простая обмолвка.
С Митей Владимирским был сегодня крутой разговор.
Если не исправится — отправим обратно.
Вчера ночью подошли к правому берегу Олекмы. В маленькой зимовушке начальник экспедиции собрал всех участников похода.
Антон разливал кипяток по кружкам. Все расселись за большим столом посреди комнаты.
— А эта кружка кому? Ты просчитался, Антон! — сказал Андрей Аркадьевич.
Лишняя кружка стояла на столе.
— Сейчас! — ответил Антон.
— Что «сейчас»?
— Зови, — шепнул Антон Зое.
— Теперь за Олекмой мы уклонимся от изведанной главной дороги и углубимся в тайгу, — говорил между тем Кузьма Савельевич. — Одну группу я поведу через Голубую падь, другая группа пойдет через ключ Иван-Талый… Только вот, Андрей Аркадьевич, не знаю, как быть. Хоть вы и географ, но заплутаться — пара пустяков.
Брынов задумался.
— На той тропе, через ключ, мои затески есть, — заметил Кеша. — С отцом охотился за кабаргой.
— Вот ты куда заходил! — обрадованно воскликнул Кузьма Савельевич. — Ну, тогда ты и поможешь Андрею Аркадьевичу вести вторую группу. Группа, которая придет раньше в Иенду, ожидает другую. Встретимся через семь-восемь дней… Завтра с утра поделим снаряжение и перевьючим лошадей… Да что вы сегодня такие беспокойные? Что с вами? Почему чай не пьете?
Зоя вдруг вскочила из-за стола, едва не опрокинула кружку и выбежала в сени. Она вернулась, волоча за руку упиравшегося Ваню Гладких. Можно было пересчитать все веснушки на побледневшем Ванюшином лице.
Гладких вытащил из-за пазухи книгу и протянул ее нашему учителю:
— Вот, проверяйте.
Андрей Аркадьевич машинально взял книгу и поставил ее ребром на стол:
— Что проверять?
— Задачи, правила. По программе.
— Так это ты нас преследовал две недели? — спросил Кузьма Савельевич.
— Я, — признался Ванюша.
— Садись, пей чай, — мягко сказал Андрей Аркадьевич. — Антон тебе уже налил… Ведь он заслужил эту кружку? — обратился учитель к нам.
— Конечно! Да садись же, Ванюша, сюда! — затормошили мы Ваню со всех сторон, а Зоя пуще всех.
Вдруг Андрей Аркадьевич неожиданно жестко сказал: