Как сказано в главе «Устная и письменная литература» (см. «Приложения»), некоторые виды поэзии Долины являлись письменными, другие записи вообще не подлежали, однако, как бы ни исполнялись стихи – в виде импровизации, наизусть или с листа (перед аудиторией или в одиночестве), их всегда читали вслух.
В этот раздел включены некоторые импровизации, а также общеизвестные песни, которые, как и любые фольклорные произведения, давно утратили автора и принадлежат всем (хотя всем в Долине принадлежат отнюдь не все стихи и песни: некоторые из них «подарены», а некоторые получены в награду), кое-какие детские песенки и «публичные импровизации», то есть стихотворения, созданные во время какого-нибудь соревнования или написанные в присутствии публики.
Хорошо, ты получишь послед,но не ягненка, Койот.У овцы копытца остры,ох, берегись, Койот!
Мог бы взять я в жены любую,но только не эту, Койот.Матери ее я не нравлюсь,ох, берегись, Койот!
Унмалин, Унмалин!Чудный город над рекой!В хлева под темными дубамитвой скот приходит вечерами.Воде журчащей звук их колокольчиков подобен.А с круглого холма над Унмалиномвидны все виноградники Долины,и слышно, как поют там люди,собравшись на закате в дом родной вернуться.
Песня Общества Благородного Лавра
Ему пришлось размахивать имкак флагом,чтобы заставить его встать.Ему пришлось совать егов мышиные норы,и в кротовины,и в задницы чужие,чтобы заставить его встать.
– Дай мне лечь наконец, – говорит он.– Ни за что! – говорит Он.– Дай же мне отдохнуть, – говорит он.– Нет, вставай! – говорит Он.И вот он встает, и руки у него вырастают,он берет в руки нож и себя от Него отсекает.Убегает он прочь от Него,девять раз поет хейю и сразу ложится,засыпая мгновенно.
А Он выращивает себе новый,но пока он ужасно мал.Так что Ему приходится ложиться на землю,чтобы сунуть его в муравьиную норку.
Несколько стихотворений, продекламированных собравшимися после работы на берегу реки поэтами из Мадидину
УтратаТяжело мое сердце,словно камень надгробный.К земле своей тяжестью тянет,мне дышать не дает, как прежде.
РевностьА та, с сережками, меня разве лучше?Что тебе она даст, чего я не давала?Поднесет ли вина? Иль подложит жаркого?Или силы добавит в ослабевшие чресла?
Первая любовьПолола помидоры,побеги пахли терпкопод жарким солнцем лета.Давно все было это.
Темноволосая девушкаО, бабочка, два черных крыла!Кружит, садится, вновь вспорхнет, вернетсяк цветку тысячелистника.И неуверенно на нем застынет.
Дразнилки
Слово языка кеш «фини» переводится как «шуточное соревнование в оскорблениях, организованных ритмически». Те «дразнилки», что приведены ниже, – импровизации, услышанные мной во время Танца Вина в Чумо
Уж конечно, ты явился с Нижнего конца Долины!И нетрудно догадаться: ведь слова ты произносишь,будто из норы ты рака, упершись ногами, тащишь!
Здесь, в Чумо, вечно кур полным-полно.И эти куры умные настолько,что говорят совсем как сами люди:«Кач-кач-качалка, ко-ко-корзинка!»Да ведь и люди в Чумо умные, как куры!
На Нижнем-то конце такие умники живут,что хитрецами их не зря прозвали:вам сварят пиво из чего угодно,хоть и дерьмо собачье в чан свой соберут.
Чем крепче ум, тем крепче и напиток.Вот в Чумо, например, в почете пиво,такое крепкое, что крепче не бывает,но вот мочой кошачьей от него воняет!
Сразу ясно: ты из Нижней Долины!Ведь недаром с утра ты талдычишьвсе одно, словно сукас кобелем перед «свадьбой».
Был тут в Чумо человек,очень умный человек:мысль ему явилась раз,да исчезла в тот же час.
Песня папоротника
Спета за работой Папоротником из Кастохи
Разбитые старые ступнида острые тощие колениторчат над этой корзинойпред старыми моими глазами.А новую эту корзинуплетут мои старые руки.Ах, старые мои ноги,далекий путь прошли вы,чтобы корзинка этаздесь возле вас стояла.Ну что же, торчите рядомс моею новой корзинойи пойте мне новую песню,мне, той самой старухе,что вам свою жизнь пропела.
Под аккомпанемент барабана
Автор: Кулкунна из Чукулмаса
Коршун с криком кружит в небесах.Клещ впился мне в голову за ухом.Но если и я воспарю, как коршун,значит, придется и кровь сосать,клещу уподобляясь?О вы, холмы моей родной Долины,уж больно жить средь вас непросто!
Артисты
Написано на белой оштукатуренной стене в доме, принадлежащем Союзу Дуба в Телине
О, как же это делают они,певцы, сказители, танцоры,творящие перед глазами чудо?Они ныряют в пропасть меж мирами,пусты их руки, но они вернутсяи принесут нам множество вещей!Уходят молча – и приносят песни;уходят в паутину лабиринта,но возвращаются – и знают Путь отлично.Уходят в страхе, безобразные, хромые —и возвращаются прекрасными, как пума,как краснокрылый ястреб, что парит высоко.
Так, значит, вот где черпают они свое дыханье:в той страшной пропасти, что мир наш окружает!Их руки, видно, стали ее Стержнем,другие люди там дышать не могут.Но выше всяческих похвал артисты!
О да, они обычные артисты,они используют свое великое терпенье,и страсть свою, уменье, труд безмерный,и снова труд – и суд.
Стремясь уравновесить ум и назначенье,свою настойчивость, свое упрямство,свою печаль и радость в действиях на сцене,они все ближе к пропасти подходят,понимая: там миры соединятся.Они подходят не спеша, кругами,как коршуны, что сверху наблюдают,как чуткие койоты – осторожно.
И, заглянув в ту пропасть, видят сердцевину мираи, суть вещей поняв, ее нам преподносят,хоть жить в той пропасти им тоже невозможно.О, выше всяческих похвал артисты!
Ну да, они артистами зовутся,и похвалы в награду им довольноза тяжкое соревнованье в мастерстве.А может, мы ошиблись с вами?А вдруг пупом Земли им кажется живот набитый?А вдруг они бездельники и трапезу считаютза работу?А может, это лишь отбросы?Лишь то, что коршун и койот вчера на завтракне доели?
Похвальба
Из города Тачас Тучас
Ах, музыканты из Тачас Тучасделают флейты из речек,делают из гор барабаны.Звезды выходят послушать.Люди в Домах Небесныхдвери распахивают настежь,окна на Радуге открывают,чтобы слышать дивных музыкантовиз нашего города Тачас Тучас.
Ох, музыканты из Тачас Тучасиз своих носов делают флейты,а из ягодиц – барабаны.Даже блохи спасаются бегством,а в Мадидину все закрывают двери,а в Синшане все затворяют окна,едва лишь заслышат тех музыкантовиз славного города Тачас Тучас.
Предостережение из Второго и Третьего Земных Домов
Этот выполненный каллиграфом свиток хранится в хейимас Змеевика в Ваквахе
вернуться«Песнь стрекозы» – это импровизация, нечто в достаточной степени эфемерное: возникнет и тут же исчезает.
Это стихотворение было прочитано Ракитником членам одной из семей Унмалина на балконе летним вечером, и когда я сказала, что оно мне нравится, автор тут же записал его и подал мне.